Форум » Анкеты персонажей » [Zoe Wing & Co] » Ответить
[Zoe Wing & Co]
Zoe Wing: Zoe Wing - 19 лет, буфетчица в больнице Св.Мунго, сотрудничает с ОФ. Американка, практически стереотип, выпускница Рораймы, анимаг-енот. Внешность: Allison Mack Richard Beethoven - 37 лет, совладелец и многопрофильный специалист ветклиники "Феникс", принимающей волшебных и обыкновенных зверей. Выпускник Хаффлпаффа, много-бывше-женат, носат, обаятелен, привлекателен, из-за "работы на дом" его квартира перманентно в ремонте. Внешность: Ringo Starr Archibald Scott - 17 лет, студент Хаффлпаффа. Приемный сын родом из Британии и стопроцентный канадец, талантливый зельевар, кладезь историй из жизни. Внешность: Kieran Culkin Gideon Prewett - 19 лет, аврор, член ОФ. Выпускник Гриффиндора, брат-близнец, брат, дядя-герой. Внешность: Oliver Phelps Alastor Moody - 37 лет, глава Аврориата, член ОФ. Выпускник Гриффиндора, Грозный Глаз, ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ, учится пинаться свеженькой ногой из железного дерева. Внешность: Ewan McGregor
Ответов - 7
Zoe Wing: Zoe Melanie Wing I Персонаж: 1. Полное имя: Зои Мелани Уинг Родители: Александр Уинг (отец) и Мелани Уинг (мать). Дата рождения: 08.08.1960 Чистота крови: Дочь сквибов во втором колене, стало быть, магглорожденная (?) 2. Школа магии: Рорайма Дополнительные особенности: Отвратительно учит теорию в течение занятий и проявляет чудеса прилежания накануне любых важных экзаменов или проверок. Как ни удивительно, но именно эти бессонные ночи дали Зои все те знания, что она получила за семь лет учебы в Рорайме. К сожалению профессора Озборна, который, кажется, знает по имени (плюс краткое содержание биографии, табель успеваемости и поведение вне занятий) каждого ученика его школы, у Уинг выходят ужасно корявые руны, и походы «в поле» для Зои обычно оканчиваются миллионом ссадин и укоризненными взглядами однокурсников, которые опять спасали её от разжигания костра с одной спички, от проваливания в болото, от падения с дерева, от… короче говоря, от туристической жизни. Как бы там ни было, Зои (как и большинство учеников Рораймы) отлично понимает животных, знает основы шаманизма и, как прояснил тест, данный на пятом курсе, ещё способна к анимагии. Но, увы, Зои упустила момент, когда, ещё можно было сделать выбор. А теперь, поддавшись уговорам родителей, девушка стала активнее заниматься на спецкурсом и два раза удачно (удачно – это когда ты возвращаешься в облик человека без особых последствий, вроде хвоста или шерсти на руках) трансформировалась в енота-полоскуна, зверя, как оказалось, хрупкого и пугливого. По правде сказать, есть у Уинг страсть, из-за которой она порою и уроки пропускает, и увеселительные мероприятия. Это кулинария. И стоит отдать должное упорству Зои, готовит она неплохо (то есть, то плохо, то хорошо), не уставая ставить эксперименты на людях. Приверженность: Вообще-то, Зои бы не хотелось никого поддерживать в этой воинственной нынче Англии, но, похоже, что время перемен никого не обойдет стороной. А ведь как подсобить Вольдеморту, если семья Уинг отнюдь не чистокровна? Остается лишь надеяться на Орден Феникса, чьи активисты защищают тех, кто, по мнению Пожирателей Смерти, «сир и убог». Волшебная палочка: Магнолия и чешуя дракона, 11 дюймов. Животное: практически у всех рораймцев великолепные отношения с любым зверьем и многим, в том числе и Зои, довольно сложно выделить любимца. С собой девушка привезла щенка норфолк-терьера, пока безымянного («с каждым из этих существ происходит История, и только после Истории можно назвать их так, как то указала судьба» - как выражается профессор кинологии Рораймы) Метла: американцам, живущим насыщенной, но чрезвычайно суетливой жизнью, некогда делать качественные метлы, а английских метел Александр Уинг не признает. Пришлось Зои копить самой, и вот, спустя три года, было накоплено на британский «Чистомет», пусть не скоростной, но надежный. 3. Патронус: Совсем недавно из серебристого облачка пара наконец-то вылез суслик. С тех пор Уинг начала замечать за собой привычку посвистывать и принимать стойку «смирно» в особо неприятных ситуациях. Боггарт: Единорог. На втором курсе профессор УЗМС решил сделать детям приятное и привел откуда-то настоящего единорога – огромного, сделанного словно из чистого серебра, с длинным сверкающим рогом. Когда преподаватель подводил к каждому из учеников это волшебное существо и объяснял, как с ними «договариваться», чудесный жеребец вдруг вскинул узкую морду и пристально посмотрел на Зои. Впечатлительной девочке тогда показалось, что в глубине гипнотических глаз появились гневные красноватые искры, а как только она это осознала, конь ни с того ни с сего кинулся к второкурснице, напугав как ребятню, так и самого учителя, до сих пор не понявшего, с чего бы это мирному единорогу бросаться на маленького ребенка, не делавшего ничего того, что могло бы животное разозлить. И хотя после этого случая ни один из встреченных Уинг единорогов никак по-особенному на девушку не реагировал, всё равно то воспоминание заставляет Зои прятаться куда-нибудь за спины высоких однокурсников. Дементор: Тот единственный раз, когда отец с матерью поругались и высказали всё то, за что после тысячу раз извинялись. Именно в тот момент Зои представила, что их чудесная дружная семья вдруг распадется из-за модного нынче слова «развод». Мыслишка эта, противная и гадкая, впоследствии трансформировалась в страх потерять то идиллию, что царит сейчас в доме Уингов. Зеркало Еиналеж: Открыв сеть кафе и написав несколько книг по кулинарии, Зои передает кофейни своим детям, а сама открывает небольшой ресторанчик для друзей и родственников. 4. Характер Сильные черты характера: Обладает быстрым мышлением, в решениях основывается скорее на логике, чем на интуиции. Умеет признавать своё поражение, но ляпов (больших или малых) друзей, старается не замечать. Говорит всегда искренне – мысли и слова у этой девушки совпадают с испытываемыми чувствами (хоть бы и сиюминутными). В делах по-настоящему интересных старательна, а уж если от её действий зависит что-то важное (разумеется, с её точки зрения) работает исключительно на износ. Настойчива (особенно в мелочах). Общительна (а то и вовсе болтлива). Рорайма воспитала в ней оптимистичное отношение к жизни и, что важно, редкостный прагматизм. Слабые стороны: Вспыльчива и обидчива, следовательно, как вспылить, так и впоследствии обидеться может на любую колкую глупость. Если по отношению к друзьям (и людям, к которым она относится более-менее положительно) Зои соглашается умерить свою гордость, то на остроты, так скажем, «чужаков» просто задыхается от гнева. Вообще Уинг частенько ведет себя демонстративно: демонстративно лениво, демонстративно язвительно, с демонстративной скукой. Правда, «показуха» у неё начинается после обид, а обидится эта страстная девушка может очень и очень легко. Проклятый юношеский идеализм до сих пор не выветривается из лохматой головы… Кроме того, Зои редко доводит дела до конца – настолько она нетерпелива и неусидчива. Чтобы заставить её остановиться, нужна такая цель, чтоб не просто так, а с Большой Буквы. И, наконец, главная слабая сторона Уинг (от которой она страдает вот уже Гриндевальд знает сколько лет) сколько лет – неуклюжесть. Проклятая неуклюжесть, казалось бы, мелочная проявляется во всей её жизни. Эдакая девочка-беда, которая пройдет по дорожке, а за ней повалится дерево, причем обязательно на электропровода, случится пожар и вымрет население небольшой страны. Зои, конечно, безумно неудобно, она сто раз извинится и искренне расстроится. Однако, одна интересная деталь: никогда сама девушка не попадает под влияние своей злой кармы и суммы случайных движений. Все в медпункте, а она где-нибудь в лесу, грибочки собирает… Интересы: Кулинария и Зои вместе вот уже пять лет, а для увлечения это слишком много. Кроме того, Уинг очень любит осваивать передовые технологии и при случае ввинтить, так скажем, в разговор какой-нибудь технологический термин. Планы на будущее: Исполнить мечту, то есть, максимально приблизиться к тому, что показало бы зеркало Еиналеж. Любимое времяпрепровождение: Пробираться на кухню Рораймы и, перелопатив все кладовые, сготовить что-нибудь по заказу аудитории (то есть, всяческие фаст-фудные вещи) или по собственноручно придуманной инструкции. Отношение персонажа к чистокровным и нечистокровным волшебникам: «Я готов и буду объединяться! И со всеми! Нельзя, извините за выражение, всё время врастопырку» © Главное, как говорится, чтобы человек был хороший. Зои мир всё ещё представляется немного идеализированным и понятие «черное/белое» хоть и размылось, но отнюдь не исчезло. Слова, наиболее характеризующие вашего персонажа: Улыбайтесь, завтра будет хуже! Общее описание характера: Возвращаясь к теме «типичного мага-американца», представим, кто это такой в представлении тех же самых английских волшебников? Глуповатый полный человек с неизменной уверенностью в себе и неуважением к «старым чародейным традициям», трусоватый и неотесанный, но неизменно радостный. Разумеется, подобный «шаблон» мало походит на реальность, ведь, в конце-то концов, у любой нации есть миллионы представителей. А уж американские «неучи» вполне могут дать англичанам свое определение – чопорные, бесчувственные статуи, старомодные и насквозь холодные из-за непрекращающихся дождей. Всё это говорит лишь о том, что очень редко встречаются в прогрессирующей Америке такие вот «трафареты». Там всё больше молодые практичные торопыги, перекусывающие на ходу и изо всех сил спешащие на самую-самую важную встречу в их жизни. И Зои такая же. Суетливая, порывистая, легко воспламеняющаяся от слабой искры! Выделяет Уинг, может быть, лишь то, что после неё остается не просто сумятица, а форменный бардак, словно после небольшого взрыва, - в частности потому, что талантливая неуклюжесть ученицы Рораймы ищет всё новые и новые пути к проявлению. И вот такая удача – поездка в Хогвартс! Там-то ещё не знают, какими именно методами обороняться от специфической кармы Зои, а рораймцы не подскажут – они ребята свои, им лишь бы посмеяться. 5. Внешность: Цвет волос: светло-русый с уклоном в явную блондинистость Цвет глаз: темно-зеленый («оттенок болотной тины», как называет этот цвет Александр Уинг) Рост и вес: рост составляет около 175-ти сантиметров без учета пушистости волос и прочих приятных факторов, которыми так любят пользоваться девушки. Вес – 65 кг (в зависимости от меню последних дней, плюс-минус три килограмма) Физические недостатки/особенности: ввиду наличия в биографии сломанного носа ныне этот самый нос представляет окружающим с небольшой горбинкой. Да и вообще, о своем носу (а то и носе) Зои предпочитает не вспоминать, потому как, честно говоря, так называемые «греческие» профили нынче не в моде. Из особых примет, про которые так любит напоминать маггловская (да и магическая, чего греха таить) полиция, имеется крупное родимое пятно на предплечье в виде замечательной кляксы. Общее описание внешнего вида: Не зря, ох не зря коренными американцами считаются индейцы – эти загорелые ребята с орлиными носами, слегка раскосыми глазами и вытянутыми лицами. Во всяком случае, основное количество членов семейства Уинг отвечают всем заданным параметрам, прибавляя к ним разве что такие детали как цвет глаз или волос. Как и далекие предки, Зои худощава, подтянута и, в общем-то, достаточно высокого роста по сравнению со своими ровесниками. Высокие скулы, широкий лоб и гордый айсберг носа в сочетании с темно-зелеными глазами – поэт (а их брат любит идеализировать образы), возможно, сравнил бы её с амазонкой, во всяком случае, до тех пор, пока девушка не будет испытывать сильных эмоций. Что поделаешь, если когда ты злишься, смеешься или пугаешься (а американцы «по чуть-чуть» ничего не делают, в том числе и чувствуют совсем не «немножко») твое лицо становится багряного оттенка. Отец, Александр Уинг, уверяет (а он имеет на это право – как-никак, врач), что у Зои просто тонкая кожа и сосуды расположены к ней слишком близко. В принципе, рораймской семикурснице нет до этого никакого дела, тем более что побороть гнев или радость она ну совершенно не в силах. А красная мордашка вместе с белыми крупными зубами смотрится, по меньшей мере, экзотично, особенно когда эту картину добавляет небольшая лопоухость. Ох, гены, Мерлин бы вас побрал! 6. История персонажа Место проживания персонажа: США, Норфолк – городок на юго-востоке штата Вирджиния. Известные родственники: Александр Джошуа Уинг – отец (врач-отоларинголог, сквиб) Мелани Энн Уинг (в девичестве Пэтрсон) – мать (преподаватель Руноведения в Рорайме, сквиб) Вирджиния Мелани Пэтрсон (в девичестве Олли) – бабушка по материнской линии (домохозяйка, сквиб) Джон Ричард Пэтрсон – дедушка по материнской линии (зоолог, сквиб) Элен Кэтрин Уинг (в девичестве Андервуд) – бабушка по отцовской линии (председатель Общества Охраны Живой Природы, маггл) Эндрю Алан Уинг – дедушка по отцовской линии (химик, сквиб) История семьи и жизни вашего персонажа: Америка - страна-приют. В Англии или во Франции, в Японии или в Болгарии, - вряд ли где-нибудь бы приняли такое количество неполноценных магов. Сквибы, полукровки, магглорожденные – все они нашли своё место именно в США, где открыта самая молодая школа волшебства в мире Рорайма. Именно там работают многие «неодаренные» волшебники, работают и преподавателями, и завхозами, и завучами. Ведь, по сути, для тех направлений, что развивают в этой школе не столь важна само чародейство, сколько важно отношение к людям, такие качества как доброта и забота о ближнем. Словом, в Америке, практически во всех штатах, существуют целые колонии волшебников, какие бы они ни были. Именно благодаря дружбе и поддержки между семьями познакомились когда-то скромный студент медицинского института Алекс Уинг и улыбчивая воспитательница детского сада Мелани Пэтрсон. Он пошел пригласить чету Пэтрсонов с детьми на ужин в честь Дня Благодарения, а она как раз рылась в сумке в поисках ключа от дома. Прошло три года и Мелани (к тому времени перспективный руновед) стала уже вовсе не Пэтрсон, а вполне даже Уинг. Свадьба у них была пышная, и Зои до сих пор любит слушать занимательные истории в папином исполнении о том, что учудил каждый из многочисленных гостей и как он сам, Александр Уинг, чуть не опоздал на собственную свадьбу из-за неожиданно явившегося скандального старичка, которому срочно надо было прописать средство от насморка. Практичные, истинные американцы, молодые супруги решили сначала заняться карьерой, а потом уже думать о детях. Родители, и Пэтрсоны, и Уинги, такую позицию одобрили и как могли помогали Александру и Мелани поскорее задуматься о детях, то есть достичь определенности в работе. Александр вскорости защитил кандидатскую диссертацию и активно занялся частной практикой, а Мелани, побыв некоторое время ассистентом по Руноведению, заняла место профессора Мэйбл, ушедшего на покой, став преподавателем Рораймы. Теперь уже старшее поколение Уингов и Пэтрсонов с помощью прочих активных родственников плотно насели на детей, требуя внука или внучку (а лучше и того, и другого). Ребята оказались стойкими и только прожив вдвоем полтора года наконец возвестили, что скоро в их семье ожидается прибавление. Мелани без промедления была окружена заботой и поспешно отправлена в декретный отпуск со словами «милая, ты, конечно, трудоголик, но дай поработать практикантам и повеселиться молодежи!». В этом директор Озборн был и остается прав – профессор Уинг готова работать сутками, да и «молодежь» она держит в тонусе, хотя и не проявляет особенной строгости (Зои предполагает, что так на маму подействовала работа в детском саду). Итак, в жизни колонии магов начался новый абзац, такой же спокойный и светлый, как и многие до него. Зои не была очень уж проблемным ребенком, разве что её специфическая неуклюжесть, сеющая разрушения, несколько беспокоила родителей, испробовавших уже столько метод избавления от «нехорошей кармы». Но как бы там ни было с этой непонятной особенностью, а Зои стала первой волшебницей среди множества её родственников и, нарезвившись в детстве необузданной ещё чародейской силой, как и положено, пошла в школу. Радость тем более усилилась, когда Зои узнала, что профессор Мелани Уинг стала смотрителем курса в прошлом году и, соответственно, над их группой шефство не возьмет. Это девочку, помнится, очень обрадовало, тем более что она всё время путала руны (а перед тем, как перепутать, криво их рисовала. Таким образом, воплощение красоты – руна Афродиты, у неё походила на раздавленного таракана). Жизнь в Рорайме, может, и не была совсем уж такой, как рассказывала некогда мама, но в американской школе магии, во всяком случае, всегда было весело: то всем курсом пытать профессора Этологии вопросом «скажите, профессор, а как бурая лошадь в маленькую серую крапинку воспримет появление китайского медведя панды с большим пятном на морде, попытавшегося махнуть левой лапой?», то втихаря перекрашивать лошадей и меняться ими на практике, то подковать любимого богомола профессора Биологии… А если и не весело, то нескучно точно. В жизни простой американской девочки Зои не происходило ничего, что можно было бы назвать стрессовой ситуацией, переломным моментом, катастрофой или чем-то подобным. С ней всегда были рядом её замечательные родственники, жизнерадостные друзья, понимающие профессора. «Семнадцать лет – и ни одной напасти? Не может быть!» - искренне возмутятся Англия и Болгария, где так много чистокровных чопорных аристократов и злых волшебников вселенского масштаба. А в США всё спокойно. Только сейчас, когда угроза, нависшая над магическим миром, стала действительно явной, и Америке, хранящей большинство полукровок, магглорожденных и сквибов, вполне может статься несладко, рораймцев (большинство из которых никогда не были заграницей) собирают в группу и отправляют в Хогвартс, на Саммит Магических Школ. А Зои, которую однокурсники тут же обозвали «бомбой» и «хитом сезона», вооружается любимой кулинарной книгой, двумя удачами в превращении в енота и Псом-Без-Имени, и прибывает в Хогвартс – любопытная донельзя. II Личная информация Ник: Goodluck Связь с вами: в ЛС Есть ли у вас еще персонажи на данном форуме? нет Ознакомлены ли вы с правилами и сюжетом? да Желаемая внешность для аватара: Элиссон Мэк (Alisson Mack)
Richard Beethoven: Richard Mortimer Beethoven I Персонаж 1. Полное имя: Ричард Мортимер Бетховен. Родители: Мортимер и Венди Бетховен. Дата рождения: 21.06.1942 Чистота крови: Оба родителя Ричарда – полукровные волшебники (их отцы - магглы, а матери - волшебницы), так что ни о какой чистокровности не может быть и речи. 2. Место работы: Крупная и весьма многопрофильная ветеринарная клиника «Феникс», занимающаяся помимо лечения ещё разведением, дрессировкой и при необходимости транспортировкой самых разных животных. Должность: Совладелец клиники наравне с отцом, ведущий специалист по дрессировке, травматолог, драконовед. Приверженность: Активно сотрудничает с Орденом Феникса («И ещё скажите, что не вы советовали отцу, как назвать клинику, профессор Дамблдор!»), оказывая поддержку в качестве консультанта и спонсора. Волшебная палочка: Ольха, волос из гривы единорога – 13,7 дюймов Животное: Ричард обожает абсолютно всех животных, не делая исключения даже для самых склизких и ядовитых («В чем они виноваты, если человек, этот вечный отморозок, всегда хочет тепла и уюта?»), но постоянно с ним проживает только сова Эмми, огромная рыжая сипуха. 3. Патронус: Крупный бобр Боггарт: Бетховен очень боится смерти близких, и с этим страхом ему очень нелегко справиться. Рич вычитал где-то интересный метод борьбы: вместо того, чтобы сделать свой страх смешным (согласитесь, невозможно представить смешной смерть кого-либо, если ты не Вольдеморт), он сосредотачивается и заставляет себя ужасно бояться чего-то другого, например, пауков, а вот уже потом применятся традиционный способ, и вот паук уже путается в собственной паутине. Способ действенный, но подходит больше для того, чтобы потянуть время и дождаться человека, который в силах победить боггарта без недолговечных ухищрений. Дементор: …- Папа! Я не хирург! - Живо, я сказал! Собственность больницы, вот как. Бетховен-отец самолично подобрал щенка с улицы, поставив сына ухаживать за малышом. В магическом мире практика для ветеринаров начиналась с семнадцати, а это слишком поздно. Ричу было пятнадцать, он уже многое знал, и многое ему предстояло открыть, но сейчас было лето, в помещение стояла ужасная духота, и Бетховен-младший как будто искупался в горячей соленой ванне. Как можно сейчас делать операцию? Мортимер не был жестоким человеком, но был врачом, притом прекрасным врачом. Они изучали операцию несколько раз, в деталях. И щенок умрет, – Мортимер знал это наверняка, он, как-никак, был владельцем клиники и замечательным хирургом, сердце просто не выдержит – но сын получит важный жизненный урок, необходимый ему именно сейчас, пока он ещё молод и может поменять выбор будущей профессии. Ричард старался быть аккуратным, работал медленно и тщательно. Вот уже разрез, видно проблемное место. Но… - Не… Нельзя, - на юношу было больно смотреть. От жаркой красноты он вдруг сразу перешел в мертвенную бледность. Растерян, напуган… – Но как же так… Щенок вдруг очнулся от наркоза и тихонько заскулил. У него не было ни единого шанса. Мортимер Бетховен был сотни раз прав, эта наука пошла Ричарду впрок. Они долго говорили тем вечером, а в семнадцать сын стал совладельцем клиники, осознанно сделав выбор. Но тот щенок запомнился ему, наверное, на всю жизнь. Первая смерть. Ричард Бетховен очень боялся чужой смерти. Зеркало Еиналеж: Рич сидит во главе широкого стола, заставленного разными вредными вкусностями, рядом с ним жена (её лицо, правда, может меняться), сыновья и дочки, обожаемые бабушки, родители, сестра и её семья, лучшие друзья, их родня. Словом, все, с кем легко и радостно. 4. Характер: Сильные черты характера: Самоотверженность, смелость, трудолюбие и упорство, оптимизм (которым постоянно делится с окружающими), недюжинный актерский талант и обаяние (даже если это не черты характера, в любом случае в жизни они очень и очень пригождаются). Слабые стороны: Сентиментальность, жалостливость, излишняя страстность (Ричард вообще увлекающаяся личность и чаще всего отдает себя всему, чем занимается, без остатка), влюбчивость (и в целом непостоянность в делах амурных), некоторая наивность и доверчивость. Но сам Бетховен инициативу проявлять не очень-то любит и против большинства (если, конечно, дело не принципиально важное) не пойдет, следовательно, зависимость от мнения окружающих (особенно когда это близкие люди, которым Рич доверяет) Интересы: Где бы Ричард ни был, главным его увлечением, его профессией, всегда были и остаются животные. Мужчина готов вечно изучать их повадки, способности, ухаживать за ними. К слову сказать, у Бетховена уже подобралась неплохая коллекция специализированных книг, как магических, так и маггловских. Возможно в будущем, когда он переедет из шумного Лондона в спокойное зеленое местечко и построит собственный дом, там найдется место и для библиотеки. Планы на будущее: Во-первых, оградить близких от бед, которые несет недалекая, увы, война. Во-вторых, найти ту единственную, наконец обзавестись семьей и построить большой дом (может даже в Ливерпуле, рядом с бабушками) где всем хватит места. Любимое времяпрепровождение: Встречи с друзьями, состояние влюбленности (Рич, любимец женщин самого разного возраста, без этого не может), работа и чтение книг. Отношение персонажа к чистокровным и нечистокровным волшебникам: Ричард не делает различия между чистокровными и нечистокровными волшебниками в том смысле, что абсолютно спокойно общается с последними и не испытывает никаких предрассудков на их счет. Другой вопрос, что к любому чистокровному волшебнику он изначально, не познакомившись с оным более близко, относится с недоверием. Так скажем, осадок хаффлпаффской юности. Слова, наиболее характеризующие вашего персонажа: Оптимизм, обаяние, наивность, Хаффлпафф. Общее описание характера: Кем он ни был – малышом Риччи, стариной Ричем, хулиганом Ричардом или уважаемым мистером Бетховеном – этот человек всегда останется собой. Просто потому что не умеет быть другим. Он влюбчив, но это не привычка и не качество, а образ жизни. Рич всегда влюблен, и не так уж и важно, по сути, во что или в кого, ведь влюбленность придает сил, делает жизнь такой, какой она должна быть, отторгает ложь и помогает видеть истину, пусть даже горькую. Младенцем он был влюблен в солнечный свет, когда слегка подрос обожал движение, потом настал черед любви к чудесам, не прекращающейся до сих пор, и дополняемой любовью к работе (то есть как к животным, так и к труду в общем), к друзьям и родным, к женщине, даже не столь важно, какой именно (Бетховен всегда был любим прекрасным полом, а сейчас, в тридцать пять лет, ощутил свободу в своих чувствах, ведь на молодых мужчин с приятной улыбкой заглядывают и девушки, и дамы). Увы, с таким отношением к жизни очень легко потерять бдительность, и нередко уже Ричард попадался в эту ловушку. Его обманывали, им пользовались, а советы людей, желающих добра, в пылу не были замечены. Слишком много страсти вкладывал Бетховен во всё то, чем интересовался, и часто был исчерпан этой всепоглощающей силой, но обаяние Рича приманивало всё новые и новые источники жизни, источники, необходимые человеку, который верит в светлое будущее и искренне старается вложить в него всё, что сам имеет. Он ненавидит одиночество, и, по его мнению, лучше быть зависимым от мнения окружающих, чем быть одному. Однако есть в жизни Бетховена факторы, делающие обычно беззаботного и легкого на подъем Ричарда очень серьезным, даже суровым человеком: работа и «собственная судьба» (он считает, что у каждого человека есть своя судьба и его общая судьба с кем бы то ни было. Так вот, когда Ричард говорит «моё дело», значит, это касается либо работы, либо того самого «выбора пути»). В мире немало бед, и если их решать, то ответственно и без шуток. Удивительно, до чего меняется обычно спокойный в целом Рич в деле: он быстр, остер и нетерпим к чужому вмешательству и крайне самоуверен - мол, если я так сделал, значит, надо. Между прочим, с некоторыми дамами сердца Бетховен разошелся именно после того, как они заставали его «в запале» и на попытку наладить контакт получали резкое «не мешайся». Кстати, о дамах сердца. С большинством из них Ричард, этот хронический миролюбивый хаффлпаффец, в конце концов сохранил вполне дружеские отношения, а кого-то даже свел с их нынешними половинками. Конечно, в бурной на романы биографии Рича бывало разное, но всё ж таки большинство есть большинство. «Замечательно, когда у человека есть друзья. Особенно, когда они приятные, но здравомыслящие люди, уважающие Хаффлпафф и не похожие на тебя самого» - из записей Ричарда-старшекурсника. 5. Внешность: Цвет волос: темно-русый Цвет глаз: серо-голубой Рост и вес: 170 сантиметров, 65-66 килограммов Физические недостатки/особенности: крупный нос (и сейчас, и раньше являвшийся поводом для многочисленных шуточек), неизменные «боевые отметины» - ожоги, царапины – вследствие тесного общения со зверьем. Общее описание внешнего вида: «Он же страшный! Хотя симпатичный, конечно» - из разговора, подслушанного на тридцатилетии господина Бетховена. Вообще-то говоря, Ричард со школьных лет почти не изменился, разве что прибавилось две-три морщины и в чем-то мимолетном, может быть улыбке, чувствуется уверенность человека, знающего, зачем он явился на свет. Но все-таки не зря существует поговорка: маленькая собачка до старости щенок. Рич ни на сантиметр не подрос после пятого курса, и по-прежнему бодро подпрыгивает, чтобы достать что-нибудь с верхней полки и не беспокоить окружающих. Да, в прыжках в высоту без вспомогательных предметов он давно стал мастером, а одно время тренировался специально, для растяжки, уж очень хотелось прибавить в росте. А потом как-то само собой оказалось, что вполне можно обойтись и без дурацкой зарядки по утрам, тем более, что в течение дня они с друзьями и не такой вытворяли. Время не властно и над предметом смущения и гордости Рича, а также объекта бесчисленных шуток, - над носом. Такой же крупный, прямой, и, по правде говоря, очень похожий на вороний клюв. Представительницы прекрасного пола отчего-то всегда уделяли носу много внимания, и Бетховен в конце концов решил (ему было лет девять, наверное), что это неслучайно. И уши, замечательные лопоухие уши, слышащие как Джеймс подсыпает соли в чай, и как шуршит ползущий по полу матрас, который как раз хотели положить на Ричарда «чтобы ты не дай Мерлин не простудился, дружище!». И главное, в глазах осталась та искорка, объединившая некогда четырех мальчишек, похожих только тем, что они жили в Ливерпуле. А ещё остались мешки под глазами, тоже ставшие общими. Джордж как-то заметил, что во время удивления Бетховен очень смахивает на сову, и абсолютно также хлопает глазами («Так вот как ты разбиваешь девичьи сердца, урезанный вариант сердцееда!» - долго хихикал потом Джеймс). «Маленький, шустрый и с добрым лицом» – примерно так описывают Ричарда секретари, когда их спрашивают, кто заходил. Узнают. Видимо, не так уж и много таких маленьких шустрых ребят. 6. История персонажа Место проживания персонажа: - Ливерпуль, дом бабушек и дедушки; - Лондон, собственная небольшая квартира в спальном районе. Известные родственники: Мортимер Генрих Бетховен – отец, полукровный волшебник. Основатель и совладелец ветеринарной клиники «Феникс», хирург-ветеринар. Венди Эмма Бетховен (в девичестве Гудмэн) – мать, полукровная волшебница. Архитектор. Эмма Энн Гудмэн – бабушка со стороны матери, магглорожденная волшебница. Домохозяйка, бывший колдомедик в больнице им. Св. Мунго, специализировалась по снятию проклятий. Питер Джеймс Гудмэн – дед со стороны матери, маггл. Владелец нескольких пекарен в Ливерпуле. Мэри Джейн Бетховен – бабушка со стороны отца, магглорожденная волшебница. Домохозяйка, бывший сотрудник ММ (Отдел по Контролю над Магическими Существами, подразделение зверей), бывший преподаватель УЗМС в Хогвартсе (проработала там один учебный год и до сих иногда заменяет преподавателей). Генрих Эрик Бетховен – дед со стороны отца, маггл (покойный). Эвелин Эмма Ирсон (в девичестве Бетховен) – старшая сестра, полукровная волшебница. Сотрудник ветеринарной клиники «Феникс», занимается финансовыми вопросами. Том Уильям Ирсон – муж сестры (свояк), полукровный волшебник. Профессиональный стиратель памяти (Отдел магических происшествий и катастроф), бывший сотрудник подразделения Сети Летучего Пороха. Ли Том Ирсон – племянник, полукровный волшебник. Пятикурсник факультета Гриффиндор.
Richard Beethoven: продолжение История семьи и жизни вашего персонажа: В Ливерпуле живут разные люди, и именно этим Ливерпуль отличается от других городов Великобритании. Кем бы ты ни был, если родился здесь, значит, тебе не избежать колоритности и в каком-то роде неповторимости – будь то имя, фамилия или какой-нибудь редкий талант, скажем, шпагоглотание. А уж какие семьи у уроженцев Ливерпуля! От Ливерпулей, удивительным образом породнившихся с местом своего кучкования, до господ Бетховенов, не только английских подданных, но и немного немецких эмигрантов. Немецкий эмигрант, это, конечно, герр Генрих Бетховен (между прочим, родственник великого композитора, хотя и очень-очень далекий), женившийся некогда на девушке Мэри. Он, конечно, хотел увезти её на родину, в Германию, но англичанка оказалась с характером, и мало того, что не поехала, так ещё и умудрилась уговорить молодого супруга остаться жить не в каком-нибудь там Лондоне, а именно в Ливерпуле, откуда и сама была родом. Они построили чудесный домик и пригласили лучшую подругу Мэри, Эмму, и её молодого мужа Питера, поселиться рядышком, через забор, а те в свою очередь с большим удовольствием согласились. У подруг были очень похожие судьбы: обе были уроженками Ливерпуля (но жили далековато, а впоследствии исправили эту оплошность), обеим пришли письма из Хогвартса (родители их, кстати, были магглами и убежденными материалистами, а в существовании волшебства убедились только после прихода преподавателя из школы – тогда это практиковалось довольно активно), обе попали на Хаффлпафф, обе влюбились в магглов (и, как честные девушки, рассказали им о своем магическом даре ещё до свадьбы, но будущие мужья отнеслись к этому факту не с возмущением, а с восторгом и уважением) и, собственно, почти одновременно вышли замуж. Разве что в профессии, как и в характере, немного разошлись, и если Мэри с её более реалистичным отношением к жизни больше любила зверей и готова была посвятить им жизнь, то Эмма мечтала глобально и помогать хотела людям. Так одна стала работать в Министерстве Магии, в Отделе по Контролю над Магическими Существами, а другая стала колдомедиком и первоклассным специалистом по снятию проклятий. Впрочем, Генрих и Питер тоже не бездельничали – они вдвоем основали пекарню и при ней небольшой магазинчик. Выпечка была свежая и вкусная, рецепты нестандартные, а клиентов всё больше, и вскоре пекарен стало уже две, а потом и три. На Лондон партнеры решили не замахиваться, а в Ливерпуле дела шли очень и очень неплохо. Жены же входили в дом через камин, приносили неплохую зарплату, и, в общем-то, жизнь семей Гудмэнов и Бетховенов налаживалась. Мэри, правда, через пару лет ушла из Министерства, заявив, что ей надоели все эти «мерзкие бюрократы, которым разрешение начальника их начальника важнее умирающего зверя», и отозвалась на предложение преподавать в Хогвартсе Уход за Магическими Существами. Но, попрофессорствовав год, устала от работы в специфическом преподавательском коллективе, где её предмет совсем не ценили, и ушла окончательно, занявшись семьей и домом. Сначала у Бетховенов, а через полтора года и у Гудмэнов рождаются дети, у первых мальчик, у вторых девочка. Впрочем, родители, хотя и были счастливы такому раскладу, никогда ни на кого не давили и свое мнение не навязывали. Мортимер и Венди с детства были друзьями, а когда подросли просто не представляли, как проживут друг без друга. Может, между ними не было страстной любви, бури чувств, но эта нежная дружба и, что важно, понимание, было им куда дороже. И они, что уж говорить, дополняли друг друга. Он – практичный, временами жесткий, но, безусловно, справедливый и здравомыслящий рейвенкловец, она – легкая на подъем, постоянно в состоянии творения, мягкая хаффлпаффка. Свадьба вышла самой пышной и веселой (а учитывая фактор бесшабашных и очень счастливых родителей даже разудалой) из всех свадеб их курса, это точно. Но в Ливерпуле молодым (точнее сказать, Мортимеру – Венди всегда его слушалась и доверяла во всех важных вопросах) показалось тесно и вскоре они купили небольшую квартирку в Лондоне. Мортимер, перебравший, кажется, все возможные варианты профессий, остановился на том, что казалось ему благородным и благодарным делом – лечении животных. Он пошел по стопам матери: сначала Министерство Магии, – тот же отдел, то же подразделение, та же причина ухода – а потом практикантом в Хогвартс. Долго он там не продержался (изумляла и удручала детская жестокость и глупость), но получил отличную подготовку. Потом несколько месяцев в больнице Святого Мунго, тоже на практике, но уже в качестве хирурга. И вот спустя год-полтора по магическому Лондону проносится новость: открывается настоящая ветеринарная клиника, полная молодых специалистов, искренне желающих помочь больным животным. «Братьев меньших», даже будь то драконы, волшебники всегда любили, так что без дела в «Фениксе» не оставались. Венди же занялась архитектурой, делала это, впрочем, больше для удовольствия, чем для заработка – прибыли мужа вполне хватало на жизнь, а чего-то большего никому из них не требовалось. И вот в жизни Бетховенов-Гудмэнов новая ступень. Ребенок, дочка, внучка! …- Знаешь, Ричард, - отец говорит неспешно, но очень четко. Как всегда обдумывает следующее слово – это уже привычка, рефлекс, чем просто полезное качество. Сын слушал внимательно. Ему уже двадцать пять, и он научился распознавать минуты откровения с первых слов, по интонации. – Когда родилась Эвелин, я был чуть-чуть огорчен. Очень хотел наследника, знаешь ли. А потом твоя мама долго не могла забеременеть, и мы уже смирились, что Эви будет у нас одна, и я воспитывал её так, как, считал, должен быть воспитан наследник достойных родителей. Вложил в неё всё, что мог. И она стала похожа на меня не только внешне, но и характером, однажды бабушка даже заметила, что она морщит лоб так же, как я. А вот на тебя нам с мамой как будто сил не хватило, я говорю тебе это сейчас, честно. Поэтому ты был чаще с бабушкой и дедушкой, чем с нами, а с Эвелин всё наоборот. Ты, она – вы наша гордость, достойные люди. Но вот что я подумал. Нужна ли была твоей сестре похожесть на меня? Она сильный человек, стальной, но, может быть, она была бы счастливее, если бы была как ты. Хорошо, что у неё есть Томми и Ли. Они истинные гриффиндорцы, ты знаешь? Монолог закончен, и всё, сказанное после второго, окончательного «знаешь» будет уже пустыми словами. Восемь лет. Они уже не надеялись на чудо. Впрочем, такого расклада можно было ожидать. Мэри и Эмма были из породы долгожителей и сами, не пользуясь некоторыми достижениями современной медицины, вполне могли бы дожить как минимум лет до девяноста. Собственно, Питер Гудмэн тоже был человеком с хорошей наследственностью и обладал лошадиным здоровьем. Разве что Генрих, но и тот вроде бы не болел. Но, так или иначе, в семье долгожителей не так часто бывает несколько детей… И вдруг новость, совершенно ошеломившая всё семейство: Венди беременна! Давненько Ливерпуль не видел такого продолжительного праздника! Наверное, пять месяцев из девяти дом Бетховенов-Гудмэнов принимал гостей, а уж в квартире будущих родителей и вовсе царила жуткая суета! Все куда-то спешили, роняли вазы, наступали на хвосты кошкам и собакам (один раз подвернулся даже маленький дракончик – Мортимер брал его на один день, по просьбе друга – и тогда ещё спалили любимые бордовые шторы), поздравляли друг друга… Словом, рождение малыша было действительно чудом. В конце концов Венди положили на сохранение, и тут уж посетителей будущей матери ограничивали, так что обошлось, во-первых, без ливерпульской компании, во-вторых, без зверей. Не так шумно и масштабно, конечно, - а бабушки очень любили шум и масштаб – но по-родственному. …- Сын! Сын! Венди, у нас сын, представляешь? - Морти, всё-таки я его родила, знаешь ли… - Внук! Генрих, ты оглох по примеру своего далекого предка? - Я слышу, не ори мне в ухо! Будет Эрик! - Какой к Мерлину Эрик! Что ты думаешь, Питер? Питер! Ты тоже потомственный Бетховен? - Не кричи так, Эмми, прошу тебя! Я и сам уже кричу! Джеймс, как насчет Джеймса? - Джеймс не пойдет, три дня назад у Ливерпулей родился сын, они его так и назвали! Питер, ты ужасно предсказуем! - Перестань меня пилить и скажи Ливерпулям, чтобы переназвали как-нибудь своего! - Черта с два я буду у них что-нибудь просить! Вчера Децимус, этот старый осел… - Пусть братик будет Ричард! Семейство на мгновение замерло и дружно посмотрела на восьмилетнюю Эвелин. Девочка была настолько сознательной и развитой, что с ней считались практически как со взрослой, так что её слово тоже весило немало, особенно как решающее в семейных спорах (мол, «устами младенца глаголит истина»). - Почему же Ричард, Эви? – осторожно спросила Венди. - Мам! Такой король был. Ричард Львиное Сердце! Он был храбрый и благородный. Только умер потом, но это ничего, зато его в веках запомнили, и… Бабушки дружно хихикнули. - Похоже, вы дали почитать ребенку мифы Англии, а, Морти? Забавные истории, кстати, но уж слишком много вранья. Кое-кто утверждает, что Ричард был сквибом и обиделся на весь мир, и я лично склонна этому верить, - поделилась Эмма. - Ричард – это мне нравится, - решительно заявила Мэри. – Звучно, четко. Он и Рич, и Риччи, и Ричард, и Рик можно, кстати. Все согласно зашумели, а малыш в колыбельке загугукал, что сочли, конечно, знаком согласия. - Мне тетя спросила, там, в коридоре, как записывать младенца, я сказала, Ричард Бетховен, - широко улыбнувшись, вдруг сказала Эви. Последовала долгая пауза, после чего Мортимер погладил девочку по голове и пожал плечами. - Мы подумали, и я решил, - хмыкнул Генрих. Отдел транспорта в Министерстве давно не видел, чтобы одни и те же люди перемещались по одному и тому же маршруту, да ещё столько раз за день! Гостиная дома в Ливерпуле вечно была в саже, не спасали никакие очищающие заклятия, а камин выглядел потрепанным настолько, насколько может выглядеть потрепанным камин. От него тогда отвалилось немало кирпичей, и он, раньше бывший благородного бордового оттенка, теперь блистал полосатостью, объединяющей поколения: от белого и желтого до бурого. А всё потому что практичная Мэри ввела следующее правило, вроде бы, вполне справедливое: кто отломал, тут пусть вставляет новый. Понятно, что каждый доставал кирпичи где мог! Один раз по проложенному маршруту от Лондона до Ливерпуля пронесся и работник Сети Летучего Пороха, проверить подозрительных старичков и старушек. Работник часто потом ещё ходил «на проверку» - у Бетховенов был прекрасный Огневиски. Счастье, длившееся два года, оборвалось событием, о котором никто не мог и помыслить: умер Генрих Бетховен. Это был хуже, чем просто беда – неожиданность, вот что ужасно. Он умер во сне, не страдая, и был действительно достоин такого конца. Любим женой и друзьями, имея сына, внучку, внука, состоявшись как деловой человек. Успел всё, что хотел. «Не хочу, чтобы вы плакали, мои дорогие. Мэри, ты как-то объясняла мне, что одни слишком привязаны к оболочке и, когда им предоставляют выбор, становятся призраками. Другие же хотят продвигаться дальше, жаждут узнать… Правда, при жизни они были волшебниками, но прожив с вами столько лет я вправе считать себя англичанином и хотя бы немножко магом. Знаю, что вы будете грустить из-за этого, но я хотел бы посмотреть, что там, за поворотом. Простите меня. Когда-нибудь, надеюсь, не меньше, чем лет через двести, мы все вместе соберемся за огромным столом и будем смотреть на наших прапраправнуков, а то и более далеких потомков. Я ведь за вами буду приглядывать. Куда вы от меня денетесь!» Мэри улыбнулась. Какой бы она ни были ворчливой и самостоятельной, она обожала своего Генриха. И раз он не хочет, чтобы о нем грустили, она не будет. Будет часто вспоминать его слова, его поступки, и иногда махать рукой небу, показывать, что у неё всё хорошо. Всё равно они встретятся, уж Мэри в этом не сомневалась. Смерть отца выбила Мортимера из колеи, лишила той эйфории, которая не покидала его с рождения сына. Он вдруг понял, что не сможет заниматься малышом так, как полагается. И даже Венди как будто отстранилась от малютки Ричарда, погрузившись в архитектуру, в думы и чаяния старшей дочери. Просто в этих областях она ориентировалась, а вот сын, в отличие сестры, что и в раннем детстве была на удивление спокойным ребенком, постоянно кричал, капризничал, и женщина не справлялась с нахлынувшими после смерти любимого свекра, второго отца, неожиданностями. Не подумайте, родители любили мальчика, но случилось что случилось, и внезапно все запасы заботы и терпения, так необходимого им сейчас, иссякли. Ричард в возрасте трех лет переезжает из родительской лондонской квартиры в дом бабушек, в Ливерпуль. Эвелин как раз начала учебу в Хогвартсе, так что дома бывала нечасто. Риччи окружили теплом и лаской, чего у бабушек и дедушки Питера всегда было с лихвой. Мальчик рос истинным хаффлпаффским ребенком – трудолюбивым, смышленым, без корысти и злобы. Он прожил в Ливерпуле до девяти лет, и если то, что Винс и Джордж не знали Бетховена до Хогвартса ещё можно объяснить, то, ей-богу, удивительно, как Рич не встретился с Джеймсом (бабушки Эмми и Мэри вечно ругались с Децимусом по любому маломальски вескому поводу, но внуки их до школы так и не встретились). Родителей видел обычно по выходным, сестру на каникулах (когда мальчику исполнилось девять, Эвелин уже закончила Хогвартс и, поскольку она уже официально работала в клинике отца и заведовала финансовыми вопросами, они стали видеться чаще). И вот настал момент, когда Мортимер и Венди выпустили дочь во взрослую жизнь (хотя она и работала в «Фениксе»), отец во всей красе показал свою последовательность. Детство Ричарда прошло так, как должно пройти нормальное детство, теперь, по версии Бетховена-старшего, началась новая ступень, и мальчик должен был готовиться к школе. И он добросовестно готовился. Учил заклинания из составленного папой списка, дрессировал сову, купленную в подарок на десятый День Рождения, даже пытался готовить зелья. Правда, после третьего взрыва за неделю, разбитой люстры, сломанных семейных часов с кукушкой (впрочем, кукушка вскоре вернулась и до сих пор фальшиво распевает популярные маггловские песенки), сожженных расчетов Эвелин и пергаментов с архитектурными проектами мама почему-то запретила сыну заниматься «этими вареностями» в закрытых помещениях. В тот день, когда Рич получил заветное письмо, Отдел магического транспорта схватился за голову: старушки, до сих пор не забытые ещё после того «великого переселения народов», случившегося одиннадцать лет назад, наверное, совсем свихнулись! Как можно, будучи пожилыми женщинами обладать таким вестибулярным аппаратом и такими запасами Летучего Пороха? И перемещаться из Лондона в Ливерпуль каждые пятнадцать минут, а потом, после того, как празднеству присоединился сотрудник Отдела, объяснить, что мы, мол, «забыли конфетки к чаю»?! Да и сотрудник вернулся из квартиры Бетховенов в подозрительно хорошем настроении, с немножко заплетающимся языком и сильно заплетающимися ногами. …- Бабуля! Мистер Ирсон, мне кажется, здесь по делу, а ты уже предлагаешь ему Огневиски! - Так, Томми, скажи мне, ты отказываешься от Огневиски, а? Хорошего, выдержанного Огневиски из погребов хогсмидской «Кабаньей головы»? - Видите ли, мэм… - Ты обидишь и меня, и Эмми, и этого мальчика, который скоро станет студентом Хогвартса! Кстати, того молодого человека с обожженным лицом – ты оперировал дракона, Морти? – и его жену ты тоже обидишь! - Мэм… - Вот эту очаровательную девушку, нашу Эви, ты тоже обидишь. Берешь на себя такую ответственность, а, Томми? Эвелин мучительно покраснела. Двадцатилетний Ирсон, широко улыбнувшись, покачал головой. - Нет, мэм, если я обижу такую девушку, мне будет очень стыдно. Мэри, впрочем, налила ему Огневиски как только он взглянул на внучку. Жаль, что в магическом мире только среди аристократии практикуется «профессия» свахи, а в маггловском и вовсе исчезла… Провожали Ричарда тоже все вместе, правда, без Огневиски – отец и дед категорически запретили дамам (в особенности пожилым) подавать чужим детям плохой пример. Родители тепло улыбались, и именно тогда, на вокзале, Бетховен-младший вдруг понял, почему они доверили воспитывать сына бабушкам: им нужна была личность, которую бы было за что уважать. И тогда, и потом очень многое в отношениях Рича с родителями решалось именно уважением, точнее говоря, поступками, вызывавшими уважение. Эвелин всег да была талантлива, спокойна и умела мыслить здраво – за это её уважали. Сын же был волшебником, студентом, и даже несмотря на свою влюбчивость (он лет с пяти, наверное, охотнее общался с девочками, чем с мальчиками) был ответственным человеком, пусть даже только в некоторых вещах. Кроме того, Мэри явно воспитала ветеринара… Да, это вызывало уважение к одиннадцатилетнему Ричарду. Но Венди и Мортимер никогда не станут для сына такими же близкими, как бабушки и дедушка Питер. Шляпа определила Бетховена на Хаффлпафф, и не совсем ясно, по его желанию или по его способностям. Наверное и то, и другое. Мальчик гордился тем, что учится на Хаффлпаффе, пусть даже треклятые слизеринцы задирали «желтый» факультет больше других. …Красный конвертик весело опустился Ричу прямо в кашу. Впрочем, он понятия не имел, что письмо говорящее. Притом громко говорящее. Мэри, которая пользовалась таким волшебством только второй раз в жизни, не знала, видимо, о втором свойстве специфического пергамента. - Риччи, дорогой! – жизнерадостно заорал конверт бабушкиным голосом. – Внук! Ты наконец-то студент и ты даже не представляешь, как мы тут все рады, что студент Хаффлпаффа, где училась и я, и Эмми! – послышался нечленораздельный возглас, явно принадлежащий бабушке Эмме. – Мы и весь Ливерпуль тобой жутко гордимся! Когда будут экзамены, присылай сову, научим, как правильно прятать шпаргалки! И, как завершающий штрих, послышался истерический хохот. Но только Ричард знал, что это смеется русалка, которую бабушка недавно взялась выхаживать. Русалка была противнейшей особой и, как подозревал Бетховен, ещё и психически нестабильной. А потом письмо оглушительно взорвалось. Большой Зал, впрочем, гоготал не хуже, чем упомянутая русалка. Особенно радовались слизеринцы. Рич покраснел так, что обзавидовались бы любые вареные раки, но повел себя достойно: слегка улыбнувшись, он аккуратно собрал обрывки конверта с тех, кто находился в эпицентре взрыва, сложил обгорелые кусочки в портфель и, когда веселье утихло, встал и попросил прощения за беспокойство. Чем, конечно, вызвал новый приступ счастья у представителей «зеленого» факультета. После ужина, когда изможденный насмешками Бетховен чуть ли не бегом отправился в спальню, его вдруг догнал звонкий мальчишеский голос. - Эгей! Парень! Стой! Ты! – парнишка явно запыхался. Рич узнал гриффиндорца, тоже первокурсника, устроившего драку на вокзале. – Рич, да? - Рич, - не стал спорить тот. Поразмыслив, добавил: - Рич Бетховен. - Круто, - хмыкнул мальчик и, как взрослый, протянул ладонь для рукопожатия. – Джеймс Ливерпуль. И вообще, тебе тоже с фамилией повезло, так что не хихикай тут! Услышал, ты из Ливерпуля, ну и решил спросить… У Джеймса была фамилия, объединившая четверых друзей крепче, чем общая выпивка и ночные вылазки. А ещё у Ливерпуля была шумная, веселая семья (у Бетховенов такими были лишь бабушки, после знаменательной встречи всё чаще гостившие у Джеймса и издевавшиеся над Децимусом не хуже «внучков»), и миссис Ливерпуль, как ни крути, стала Ричу роднее и ближе собственной матери. И всё встало на свои места: семья была семьей, друзья друзьями. Это было правильно. Мальчик давно, лет с пяти знал, кем станет в будущем. Он обожал животных не меньше бабушки и отца, с удовольствием ухаживал, дрессировал, лечил. Особое чутье, вот что отличало «ветеринарскую» ветвь Бетховенов, они были рождены для того, чтобы помогать в качестве целителей (другое дело, что выбор пал не на людей, а на зверей). Отец уже с третьего курса начал подготовку Ричарда и делал упор на расширенное знание Ухода за Магическими Существами. На пятом курсе он уже работал в отцовской клинике и увидел таких животных, о каких их преподаватель, наверное, читал только в книгах. Долгожданное совершеннолетие пришло со столь же долгожданным подарком – через месяц после окончания Хогвартса Рич едет на настоящую, «полевую», практику в Румынию! На целый год! Заповедники Румынии славились не только драконами (ими мужчина искренне восхищается и сейчас, уже будучи квалифицированным драконоведом и признанным специалистом), но и количеством самых разных редких магических животных на воле. Конечно, год, это очень много. Но вот что любопытно: Ричард всегда разделяет свою жизнь в Румынии или вообще заграницей и жизнь в Великобритании. За тот год он научился уйме вещей, узнал столько, сколько не снилось многим «настоящим профессионалам», но одновременно на год выпал из жизни, а о страстях, творившихся с лучшими друзьями не знал до того момента, пока Винс не рассказал ему о бегстве Патриции. Помнится, Бетховен ощутил тогда острейший укол совести, будто бы не поехал исполнять свою мечту, а предательски покинул друзей тогда, когда, может быть, был им больше всего нужен. Он никогда не вникал подробно в их любовные терзания, просто знал, что Патти – девушка Джорджа, почти невеста, да и в общем приятная особа (что бы там не думал Уинстон). А Джеймс… Вряд ли он был бы счастлив, если бы всё случилось не так, как случилось. Не так уж и много изменилось за последние пятнадцать с небольшим лет. Ричард, правда, стал чуть-чуть серьезнее в работе, профессиональнее, он подружился с родителями – потому что теперь, став кормильцем семьи наравне с Мортимером, был действительно достоин взрослого уважения – и теперь уже сам, вместе с отцом и дедом, ворчит на бабушек, которые, кажется, совсем не изменились («Вот ведь порода!»). В семье Ирсонов, у Эвелин и Тома, родился сын, сейчас уже пятнадцатилетний оболтус, которым Рич с Томом искренне гордятся – на счету юного Ли и навозные бомбы, и крысы для миссис Норрис, и многочисленные квиддичные кричалки (многие, что особенно забавляет Бетховена и Ирсона, ругательные). Да и с девушками у Бетховена всё так же, и он, если честно, вполне доволен, тем более, что диапазон возраста избранниц немного расширился со вступлением в ряды «мужчин в самом расцвете сил». Ричард Бетховен в отличие, может быть, от большинства своих друзей и знакомых, всей душой полюбил прожитые годы, считая, что сделал всё как надо, а теперь в дополнение к другим удовольствиям может ещё и наслаждаться воспоминаниями. II Личная информация Ник: Zoe Wing Желаемая внешность для аватара: Ringo Starr
Archibald Scott: Archibald Austin Scott 1. Общие сведения: »Полное имя персонажа: Archibald Austin Scott | Арчибальд (официально, но это скорее Ааарчибальд) Остин Скотт, он же Скотти. »Дата рождения: 12.04.1962 »Место рождения: предположительно Квебек, Канада. »Чистота крови: неизвестно, приемная семья – магглорожденные волшебники (полностью «ушедшие» в мир магглов) 2. Род деятельности персонажей: А. Для учеников Хогвартса: »Курс: 7 »Факультет: Хаффлпафф »Волшебная палочка: Ольха, перо феникса, 15,7 дюймов »*Любимые/нелюбимые предметы: У Скотти нет любимых предметов и нелюбимых предметов – у него есть один обожаемый и те, на изучение которых вполне хватает того времени, что осталось от изучения обожаемого (или, соответственно, не хватает). Обожаемый – это Зельеварение, тут у Арчибальда талант, и он действительно наслаждается, смешивая зелья из учебников, из старинных талмудов, экспериментируя и пробуя. В образ жизни юного зельевара более-менее вписываются Трансфигурация, Полеты (Скотти не самый выдающийся, но неплохой загонщик, в почетном запасе, хотя мадам Хуч его недолюбливает и каждый – плюс каждый лишний – раз проверяет на допинг), а вот с Невербальной магией, например, швах. 3. Внешность персонажа »Желаемая внешность для аватара: Kieran Culkin »Цвет волос: темно-русый »Цвет глаз: серо-зеленый »Рост и телосложение: 178 см, худощав »*Общее описание: На фотографиях Арчибальд часто получается с самым укуренным идиотским лицом (другое дело колдографии, там его изображение либо вертится и показывает богатую мимику, либо смывается ненадолго и потом смирно стоит с бумажным пакетом на голове), скрашивая и оживляя самые скучные фото с фотогеничными людьми, ну а в реальности… во всяком случае, видно, что на самом деле он почти не пьет (дело не в здоровом образе жизни, просто хмелеет слишком быстро, даже неинтересно). Скотти оптимального во многих отношениях (скажем, для спорта, свиданий и лазания в подвал за баночкой соленых огурцов/когтей мантикоры) телосложения. Кроме того, его фигура из совсем уж нескладно-дрыщеватой превратилась в просто худощавую, местами даже широкоплечую, потихоньку из подростка Скотт превращается в человека. Теперь о причине всех фотографических (привет Трибби!) бед – о лице. Прежде всего, следует сказать, что кожа у Арчибальда бледная, и у него голливудская улыбка и бронзовый загар не оттеняют друг друга, как это полагается. Откровенно говоря, до звездной его улыбке, пусть и на любителя обаятельной, далеко – рот широкий, но губы тонкие, да и сами зубы, мелковаты относительно чудесных и ровных зубов голливудских роскошных красавцев. Нда, вообще сравнивать Скотти с общепризнанным идеалом красоты – рисковое дело, за такое можно и в глаз получить. В принципе, Арчибальд себя ничуть не стесняется, он смирился и наслаждается, особенно теперь, когда сошли прыщи, но знает, что со стандартами отношения у его внешности сложные: глаза большие, серо-зеленые, плюс пушистые черные ресницы, но, всё же, глубоко посаженные, с крупными веками (которые, кстати, обычно и виноваты в неудачных фотографиях – ты вроде и не моргал, ан нет, получи гранату, особенно если снимают со вспышкой). Ещё, пожалуй, примечательны и отлучены от церкви несколько квадратный подбородок, высокий лоб и выдающийся – хотя мама говорит, что это называется «греческий» - нос. Что Скотти точно любит, так это родимое пятно на левом плече (когда он был маленьким, мама ему говорила, что это отметка солнышка, мол, родился под счастливой звездой), свои волосы, выдержавшие все стрижки, которым были подвержены, и неизменно возвращающиеся к темно-русому цвету и стойкой некудрявости, что бы ни случилось, и ещё брови, всегда отрастающие после незапланированного сеанса эпиляции с похвальной скоростью. В общем, в срочном порядке начинаем писать иконы – там-то он точно выйдет лучше, чем на фото. 4. Характер персонажа »*Сильные и слабые черты характера: Сильные: жизнелюбие, человеколюбие, радушие, терпеливость и упорство (само собой, только в том, что кажется действительно важным), отходчивость. Слабые: азартность, болтливость, легко отвлекается, много лезет не в свое дело, горделив. »Жизненные цели: хорошо кушать, радовать маму и папу, поддерживать ровные отношения со Слизнортом, не завалить ЖАБА по тем предметам, которые не Зельеварение. Ах, да, и определиться с целью в жизни. »Общее описание: Есть несколько самых ключевых слов для составления описания Скотти: хаффлпаффовец, зельевар, кладезь баек и канадец (и немного шотландец, пускай и приемный сын, но тут же главное дух – да, померить килт ему и правда давно хочется, но сейчас не о том). Из этого небольшого списка, наверное, всё остальное и вытекает, более того, даже один пункт внутри самого списка может перетечь в другой – Арчибальд большой мастер в составлении логических цепочек «жаба – мороженка» или «штора – болгарские бакалейщики». Скажем, хаффлпаффовец. Во-первых, хаффлпаффцы клевые – без вариантов. Как хаффлпаффовец парнишка трудолюбив, во всяком случае, упорен хотя бы в том, что считает настоящим делом, сил не жалеет, верит в процесс, любит быть занятым человеком, но с помощью печеньки простейших манипуляций, то есть реплики «ух ты, глянь, Скотти», его легко переключить на что-нибудь ещё – на уроках не самое полезное качество. Дружелюбие, наверное, тоже в крови у большинства представителей его факультета, ну или хотя бы изначальная неагрессивность (дальше уж как пойдет). Сообразительный малый, но довольно практичен и, увы, недостаточно сосредоточен на теории – прощай, Рейвенкло! А у них из башни, наверное, такой вид, хоть у Блэкпула оттяпай кусок румянца с чудо-щечек и оборотное зелье вари. Но зато хаффлпаффцы – народ верный и сплоченный. Как, правда, и другие факультеты, но это же Хаффлпафф. Далее – зельевар. Это призвание Скотти, здесь он однозначно себя нашел и безумно рад этому. Он понятия не имеет, что делать с этим даром судьбы, но пока ему просто очень весело и здорово варить всякие штуки, изумляться, как пропорции и условия могут до неузнаваемости изменять суть вещей, получать удовольствие от того, сколько историй и, что немаловажно, новых знакомых (а Скотти обожает новых знакомых, ему вообще больше нравится с людьми, чем вдали от них) добавилось в его копилку благодаря зельеварению. Кладезь баек… что ж, да. У Скотти припасено столько историй из жизни, что он ещё лет в десять мог бы написать мемуары страниц на триста, а к сегодняшнему дню издавать многотомное «Скотти Пух и все-все-все». Самое смешное, что Арчибальд редко сильно приукрашивает истории, и если они случаются не с ним – а парень умеет находить себе приключений – то с его дядей-политиком из Оттавы, бабулей-дедулей из Штатов или ещё кем из раскидистого семейного древа Скоттов. Знаете, Арчибальд умеренный болтун, просто… в общем, если рассказываете ему что-то, что считаете секретом, не забудьте и до него донести, что информация не для всех. Скотти в этом плане довольно верный, главное – его предупредить. Раза три. И ещё разок напомнить. А с канадца, пожалуй, следовало бы начать – все-таки в Арчибальде очень, очень сильно национальное самосознание, он гордится своей родиной, а под рукой у него может оказаться клюшка. Разумеется, хоккейная – чтобы играть в хоккей с шайбой, изобретение канадцев, он тогда этой клюшкой разобьет каток, даст ему растаять и утопится с горя, или поплывет скорее брызгаться в вас холодной водой, чтобы потом укутать потеплее и, раскаиваясь на английском и французском (французский знает куда хуже, но дамский угодник в Скотти находит само наличие знания полезным), отпаивать вас кленовым сиропом (хотя сам кленовый сироп он не очень любит, только запах). Словом, любит юный Скотт хоккей. Он вообще любит спорт, и, чаще – к сожалению, ведь чисто спортивный азарт переносится и в остальные сферы жизни, тут действует принцип «а спорим, я не берусь на слабо?!». Хорошо ещё, что друзья Скотти об этом его качестве, скажем так, осведомлены и не дают каким-нибудь там врагам или шпионам им воспользоваться, а пользуются сами. Несмотря на всё это, в общении и обращении Арчибальд крайне неприхотлив – вы можете любить его или не любить, подкалывать, даже – хотя мыслить об этом кощунственно – перебивать, но вот если вы скажете ему, что он скучен, тогда он и правда может обидеться. 5. Биография »Значимые жизненные события: Если бы Арчибальда Скотта кто-нибудь – кто-нибудь рисковый, либо просто мало знакомый со Скотти – попросил рассказать о его семье, что ж, это был бы долгий, обстоятельный, хотя в целом любопытный рассказ. Про встречу родителей, например: он – молодой помощник телередактора из Торонто, хотя работает в Монреале, волшебник, куда больше верящий в волшебство науки в мире магглов, фанат своего дела и телевидения в принципе, убежден, что за этим будущее, она же – очаровательная журналистка с американскими корнями, тоже магглорожденная волшебница, не нашедшая своего места среди магов, а, если честно, в первую очередь – битломанка (в числе первых появившихся за пределами Соединенного Королевства битломанов), на этой почве они и познакомятся; потом потеряются, и он, отчаявшись, наймется проверять билеты на концерт the Beatles и… разве не красиво? К таким маленьким чудесам из жизни у Скотти всегда была слабость. Но его собственная история короче, да и не для всех – мол, слишком сентиментальная для его обычных баек – и она началась на полгода позже, чем он родился. Дина и Уолтер, теперь уже оба Скотты, поселились в Монреале, наслаждались царившим там французским, опять же, дела пошли в гору – Уолтер как-то спас прямой эфир, когда совершенно растерялся выпускающий редактор, его заметили, начали продвигать по службе, а Дине пришло в голову написать серию статей, из которых впоследствии сложился небольшой путеводитель по самым злачно-музыкальным местечкам Англии, но ориентированный на канадцев, к тому же, его неожиданно начали раскупать. Они встали на ноги, купили неплохую квартиру недалеко от итальянского квартала, по-прежнему любили друг друга, более того, они нравились и родителям друг друга (особенно приятно, учитывая, что Экройды жили в США, а Скотты, хоть и в Канаде, но все-таки в Ванкувере), и пришел черед задуматься о детях. Однако собственных детей Бог им не дал: оказалось, у Уолтера проблемы, и ни один из возможных на тот момент методов лечения ему не помог, больше того, не спасла даже колдомедицина – тогда, очевидно, Скотты совсем разуверились в магии. Как он корил себя! Чуть ли не вынуждал Дину с ним развестись – никакого будущего, зачем он ей такой, ущербный… но ничего, они пережили, даже стали ещё ближе. Самое сложное – рассказать о подобном родителям; Уолтер с Диной очень долго не решались, ожидая самого худшего, но в итоге, конечно, вынуждены были это сделать. Что ж, в такие моменты многое становится понятно, и молодые люди отчетливо осознали, насколько же им повезло с семьями: обе четы восприняли известие стоически, более того, именно они и попросили молодую пару задуматься о возможности усыновления малыша. Так один щекастенький обитатель дома малютки в Глазго – в Шотландии Уолтер был по делам, а с ним, конечно, и молодая супуга, и кто бы мог подумать, что именно в этой командировке они, не бывшие в Британии со времен одного из последних концертов Beatles, найдут свою глазастенькую судьбу. Литтл Эйприл – так его иногда звали нянечки, по месяцу рождения (только дата рождения мальчика и была им точно известна: врач, которого пригласили осмотреть подкидыша вскоре после его обнаружения в одной небольшой церкви рядом с приютом, вспомнил, что видел этого мальчонку в подшефном отделении, во всяком случае, родимое пятно на плече вспомнил, а фамилию уже нет) – стал Арчибальдом Остином (в честь двух прадедов; мама, вопреки ожиданиям, отказалась от Джона-Джорджа-Пола и даже Ринго-Ричарда – сказала, что это слишком ответственно, кроме того, имя может оказаться пророческим, а она любит дописывать статьи в тишине и сначала надо накопить на гараж), Арчибальдом Остином Скоттом, и началась его история. Он обрел настоящую семью, самых лучших на свете родителей, и это притом, что серьезный разговор о том, что они ему некровные состоялся довольно рано – вероятно, удачно рано, и Арчибальд вроде всегда знал об этом, хотя всегда знал и о том, как любят его Уолтер и Дина, и как обожает их, и всю семью Скоттов-Экройдов, он сам; они всегда были и будут мама и папа – роднее некуда. Самое удивительное, что он даже был похож на них – мамина улыбка, более того, папины глаза. Так что Скотти очень верит в судьбу. Арчибальд (для мамы – Арчи, но тссс!) рос добрым, некапризным ребенком, правда, за ним нужен был глаз да глаз, карапуз был беспокойный – как напишет один мудрый советский автор, «ловкий маленький охотник, между рюмками скользя, должен к праздничном торту пробираться босиком». Родители поощряли стремление малыша изучить весь-весь-весь мир в пределах Монреаля, так что Арчибальда до сих пор хорошо помнят и, если обобщить, любят в «национальных» кварталах города, особенно в китайском (см. байки «Как Скотти раскрашивал “счастливых котят” кляксочками, а оказалось, что это иероглифы «болонка», «мухомор» и «пятка»…», «Как Скотти учился палочками есть, а у мистера Су Шунь, слава богу, глаз был уже стеклянный…») и итальянском («Скотти и первые уроки любви от мистера Тонини: спагетти болоньезе как средство манипулирования, запачканная в соусе девушка – девушка, которой можно пообещать отстирать её платье…», «Скотти и семья Гуджино: первый элегантный костюм – жених или опасный сицилиец?»). Когда Арчибальду было семь, переехали в Торонто - Уолтеру предложили место в дирекции в местном представительстве одного из каналов федерального масштаба (Оттава, может, и столица, но Торонто навсегда в душе отпечатался Скотти как поразительный город будущего – вероятно, потому что папа на первой же неделе отвел его на работу, причем сын не успел даже куда-то влипнуть, так и ходил, разевая рот, за руку с Уолтером). Расставаться с модным блеском – в понимании ребенка это уйма чудесных огонечков и люди в разноцветном, просто мечта – Монреаля было немножко жаль, но всё равно нормально французскому парнишка почему-то так и не научился, в общем, всё к лучшему. Кроме того, Арчибальд систематически бывал у старших Экройдов в Штатах, отогревался в Калифорнии, и Америку тоже очень любил – там было много чего интересного (см. «Почему Скотти пьет колу только через соломинку: любопытная история о вывихнутой челюсти прямиком из Диснейленда» или более позднюю, «Почему Скотти с удовольствием делает С, делает К, делает О, делает Т, делает Т, делает И – делает Ссс-Ккк-Ооо-Тт-Тт-ИИИИ: чирлидерши, они же очаровательная Сьюзи летом 76го как оплот прекрасного»). А в его десять лет родители – напомним, приемные – Арчибальда поняли, что, по невероятному стечению обстоятельств, он тоже волшебник. Не признать это было сложно: как-то зимой Скотты отправились в лес, в заповедник, и Арчибальд углядел там сброшенные лосем рога, которые ему, разумеется, как истинному канадцу, надо было потащить домой. Ребенок просит – делать нечего! Родители уговорились дать мальчику наиграться с трофеем, а потом втихаря выкинуть находку при первой же возможности. И однажды вечером выкинули – только с утра они снова лежали у порога комнаты Арчибальда. Это случалось ещё дважды, пока Дина не услышала ночью подозрительный шорох и, вооружившись мужем, не пошла проверять. Оказалось, это были лосиные рога. Интеллигентно отворявшие каждую ночь форточку и тихонечко возвращающиеся на место, они любезно отвечали ежевечерней страстной молитве Арчибальда (и еженочной, она ему даже снилась и он почти что шептал её во сне), который увидел, что мама выкидывала рога и, не решившись спросить у неё напрямую, безумно мечтал, чтобы рога как-нибудь вернулись. Так семейная реликвия и висит теперь в гостиной! Правда, у бабушки с дедушкой – в Ванкувере. В общем, к письму юный Скотт был подготовлен (зато родители Арчибальда, они в свое время окончили Рорайму, после чего благополучно и практически полностью ушли в мир магглов, до последнего момента не подозревали, что их мальчику придется путешествовать за знаниями аж через океан - что за консерваторы эти волшебники, видите ли, где родился, там и пригодился, традиционное британское противодействие утечке мозгов за границу), но, когда оно прибыло – ещё и с совой! – всё равно скакал по дому так, что тот чуть не развалился («Скотти и два антикварных кресла, обитые плюшем: взлеты и падения, взлеты – ууух! – и падения – баа-ах!»). Ничего не поделаешь, надо было как-то выместить энергию, ведь такая история, – такая! – а рассказать никому нельзя, совсем-совсем, это просто кара небесная, как бедняжка только выдержал (в особенности – как выдержали его родители). Кроме того, Арчибальд, поколесивший по Канаде (один тур по городам и весям с дядей-политиком Беном чего стоил – «Скотти изучает экономические структуры: путь от бродяги с подножным кормом к молодому предпринимателю, или как мы воровали яблоки у сидрового магната») и США (другой дядя, двоюродный дядя Энди, был лучшим двойником Элвиса в Вегасе, и это при живом-то Элвисе – «Скотти в мире шоу-бизнеса: мальчик, чтобы замазать твои круги под глазами, надо извести полтюбика тональника, иди в мимы, сынок») первый раз отправлялся в Старый Свет. На самолете, правда, потому что ни Уолтер, ни Дина понятия не имели, где в Канаде раздобыть магический инвентарь (позже они освежили свои старые миромагические связи, но тогда для них всё было как будто в первый раз), тот же Летучий порох, а уж о портале и речь не шла, для подобного колдовства нужна была практика. Но и на самолете хорошо – см. «Скотти-Точный-Шлепок-По-Соседу: арахис-убийца всегда с тобой», «Скотти в кабинете пилота ИНЕТРОГАЕТНИЧЕГОРУКАМИ». И началась новая эпоха, то ли одна большая история, то ли множество маленьких историй – так Арчибальд и не может определить, зато он убежден, что это самый философский вопрос из когда-либо существовавших и ни с кем им не делится, само собой, чтобы не покарать кого-нибудь случайно непосильной тяжестью осознания такого вопроса. Хогвартс! Там Скотти нашел свое призвание – Зельеварение (см. «Скотти делает вставить-название-зелья: ироничное-замечание-о-характере-действия-зелья-на-окружающий-мир»), там нашел друзей и, пусть не сразу, одного особенно родного типа, о котором можно было бы пошутить, что он потерянный в детстве брат, если бы это не могло оказаться случайно правдой (ох, ну нет – тогда бы пришлось вечно созерцать в семейном холодильнике творожки. Пусть крепок малыш Арчибальд, но тут его железная воля долго не продержится, повыкидывает творожки к чертям, ведь место в холодильнике – для зельевых ингредиентов!). Зигмунд Страйпс, он же Зебра, Зизи и чего только не выдумывал Скотти в отместку за Чибби-Чибиса, плюс он же – лучший друг, с которым они как молоко и молочный ломтик (уберите творожки!), вроде и по отдельности отличные ребята, но вместе – страшная сила. Попытки завлечь студентов хоккеем Арчибальд не оставляет, но и сам в Хогвартсе перешел на квиддич, даже почти пробился в команду, что означает, что чаще всего юный и прекрасный, но все-таки далеко не настолько талантливый загонщик сидит в запасных. Если честно, он по этому поводу не слишком амбициозен и вообще, всем доволен (см. «Зачем Скотти пробирался на стадион и делал скамейку запасных полой и с ровными выемками под маленькие бутылочки» и «Зачем Скотти на каждый праздник прежде всего дарит цветы мадам Хуч, лучше пусть их обнюхивает, но она всё равно ему чего-то как-то не верит»). С началом смутного времени многое меняется. В этом году родители не хотели отпускать его в школу, а уж после того, что случилось первого сентября… Скотти тогда сломал два ребра, плюс ссадины, и, едва оказался в Больничном Крыле, проконсультировался с Зигмундом, а потом, уже по секрету от советчика, принял двойную порцию лекарств, практически искупался в целебной мази с драконьей слюной, но все-таки успел к приезду родителей заживить основное и каким-то неведомым ему самому образом упросил их оставить его пока в Британии. Если что – теперь у родителей с порталами полный порядок. »Известные родственники: Дина Скотт (Экройд) – приемная мать, магглорожденная волшебница, журналистка, теперь и писательница (создательница оригинальной серии путеводителей). Уолтер Скотт – приемный отец, магглорожденный волшебник, телевизионщик (работает в дирекции одного из крупнейших канадских телеканалов, кроме того, мастер на все руки «за кадром»). + ещё много Скоттов (канадских дядь, теть, кузенов, американских и канадских бабушек-дедушек) из ничего – достаточно немного послушать Ааарчибальда. 6. Персонализации: »Патронус: бобр »Боггарт: огромный, красноглазый, с длинными острыми клыками и опасно поблескивающими сталью рогами лось – Канада-матушка ополчилась против своего верного сына. »Дементор: как-то мама просвещала ребенка и показала ему «Черный квадрат» Малевича и Мону Лизу в один день, притом что маленький Арчибальд боялся темноты, а Мона Лиза, с её жутким взглядом, ситуацию усугубила. Так что воспоминание о себе маленьком, темной комнате и страхах в этой темноте. »Зеркало Еиналеж: Скотти в окружении друзей, ему хорошо, им хорошо, возможно даже он рассказывает им про свою любимую работу, с которой и сейчас не определился. 7. Дополнительно - есть сова-сипуха Рейчел; - спасибо любви к Зельеварению, он ещё и отличный бармен, но сам, хоть и хочется, почти не пьет – очень быстро хмелеет; - летом, вне Хогвартса, обязательно подрабатывал где-нибудь у магглов, набирался жизненного опыта (от цирка – привет другу Зебре и обычным зебрам! – до отеля «Ритц»). 8. Личная информация » Zoe Wing, Richard Beethoven
Gideon Prewett: Gideon Arcturus Prewett 1. Общие сведения: »Полное имя персонажа: Gideon Arcturus Prewett | Гидеон Арктурус Пруэтт »Дата рождения: 12 июля 1960 года »Место рождения: Инвернесс, Шотландия. »Чистота крови: чистокровный 2. Род деятельности персонажей: В. Для выпускников и остальных: »Название бывшей школы: Хогвартс (Гриффиндор) »Место работы: Отдел Магического Правопорядка, Министерство Магии »Должность: аврор »Волшебная палочка: перо феникса, осина, 13 дюймов 3. Внешность персонажа »Желаемая внешность для аватара: Oliver/James Phelps »Цвет волос: темно-каштановый »Цвет глаз: карий »Рост и телосложение: около 185 см, телосложение ближе к спортивному »*Общее описание: Гидеон всегда хорошо относился к своей внешности, хотя бы потому, что у него не было выбора – вот уже девятнадцать лет вместе с ним его точная копия, брат-близнец Фабиан. И слава Мерлину! У них даже есть классическая шутка, когда перед ответственным событием (свиданием, скажем, экзаменом или, как раньше, встречей с Филчем) подходишь к брату и ласково так говоришь: «свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи», а брат описывает, насколько он, то есть ты, всех милее. Не очень оригинально, конечно, но зато Пруэттам удалось пройти подростковый возраст более-менее без комплексов, а если что, вдвоем-то они как-нибудь составят одного роскошного красавца – Фэб отрастит бороду, а Гидеон волосы и брови, лицо как раз закроет, а фигуры у них и так очень даже ничего: довольно высокие, крепкие парни, раньше были практически спортивные, будучи в Хогвартсе и играя в квиддич, но сейчас, с нервной работой и куда более редкими ужинами от Молли, похудели, даже слегка осунулись. Ладно, ещё нагонят, если наловчатся отбирать пюре у племянников. В детстве Пруэтты были русо-рыжими, но со временем, как это часто бывает, волосы потемнели, и теперь остается только завидовать старшей сестре – она-то рыжая-рыжая, в отца. Впрочем, Гидеону с Фабианом от Игнатуса достались и карие миндалевидные глаза, и крупный прямой нос, и волевой, немного выпяченный вперед, подбородок. От мамы же, Лукреции, блэковские узкие губы, ровные зубы и – главное в плане внешности – щечки. А теперь пикантные подробности: подсказка, как различить близнецов Пруэттов. Дело в том, что у Гидеона справа на шее есть небольшая родинка, если не приглядываться, её легко не заметить, но отличие очевидное. Хотя стоп, может, это у Фабиана? Он ведь горазд маскироваться, вполне вероятно, что всё это грандиозная мистификация, и всю жизнь близнецы просто обмениваются хлебными катышками. 4. Характер персонажа »*Сильные и слабые черты характера: Сильные: храбрость, сила воли, упорство, любознательность. Слабые: нетерпеливость, самоуверенность, часто неумение поставить себя на место другого человека (в конфликте). »Жизненные цели: быть отличным аврором, спасать жизни и победить зло, чтобы люди могли не бояться, жить в мире, расти и развиваться. Ещё у Гидеона есть тайная мечта, у которой знает только брат: молодой человек обожает детей, и когда он уйдет на покой, то хотел бы открыть детский садик с программой дошкольного, дохогвартского, образования. Не всё же детям магов нанимать репетиторов, чтобы учиться хотя бы писать и читать, и не во все же времена мучиться профессорам, вынужденным читать безграмотные эссе и объяснять, что шесть порций по сто двадцать грамм – не «ну, примерно полпакетика». »Общее описание: Обычно считается, что по характеру у близнецов есть два пути: либо они полные противоположности друг другу, либо, напротив, совершенно идентичны. Это, разумеется, не совсем так, ведь близнецы тоже люди, но, если рассматривать данную теорию, то Пруэтты ближе ко второму варианту. Они, родившись в очень приличной чистокровной семье, смогли вырасти одновременно и благородными джентльменами (во всяком случае, в душе), и хорошими людьми. Близнецы всегда тянулись к знаниям и прекрасно их усваивали, сочетание таланта и упорства, даже воли (в изучении, например, Истории магии или чистке рам портретов, изголодавшихся по слушателям, только воля и спасала, куда уж там Грозному Глазу и аврориату) сыграло свое дело – можно жить полной жизнью и при этом не скатываться в учебе, очень удобно, учитывая, что Пруэтты из тех людей, которые не могут оставаться в стороне, они всегда в каком-нибудь процессе, и уж когда вдвоем, то вообще ничего не боятся, гриффиндорцы до мозга костей. У братьев особая связь, они действительно близки и им тяжело быть порознь, они живут и чувствуют практически синхронно, что не мешает им быть двумя самостоятельными (более или менее) личностями. Гидеон в чем-то более нетерпеливый, самонадеянный – мол, всё смогу, было бы желание, – так что Фэбу в числе прочего досталась и роль его стабилизатора – собственно, трудно представить кого-то другого, с такой же легкостью осаживающего Деона. С другой стороны, четкого разделения ролей у них никогда не было и не будет, но изредка не грех вспомнить, что Фабиан – старший близнец, хорошенько к нему прислушаться и только потом всласть подразнить (и у Фэба, само собой, повод для поддразнивания Гидеона всегда найдется). Фабиан мечтает стать великим аврором, лучшим в своей профессии, и Гидеон, конечно, тоже «за», но у него есть и другая мечта, для того момента, когда он станет солиднее – детский садик для детишек магов (независимо от чистоты крови – на этот счет у Пруэттов всегда была четкая позиция, а с теми, у кого предрассудки оформились, они сейчас и воюют), чтобы родителям не приходилось волноваться о дохогвартском образовании своего ребятенка. С детьми Гидеон и правда умеет обращаться, он обожает племянников и постоянно с ними возится, придумывает игры, сказки, которые они с удовольствием разыгрывают с Фэбом. Больше того, именно Гидеон помогал научить Билла и Чарли заветному читать-писать-считать, старшему же он уже подкидывает книги, которые могут пригодиться в Хогвартсе, с Перси они тренируются выговаривать «р», шотландские у мальчика корни или где, а уж с младшенькими, беспокойными близнецами Фредом и Джорджем, общий язык всегда найдется – вот подрастут, он их с вместе с Фабианом научит уму-разуму, помогут Молли и Артуру, которые, бедные, совсем выбиваются из сил. Надо же, целых пятеро детей… Пусть Гидеон самоуверен и рвется в бой, но он рискует ради большой цели, ради того, чтобы все были живы, здоровы, а племянники ничего-ничего не боялись. Он знает, что рядом всегда есть и будет Фабиан, и уж вместе они горы свернут и закатают асфальтом, чтобы прекрасные девушки не ломали каблуки на булыжниках Косого переулка. 5. Биография »Значимые жизненные события: Прежде всего, Гидеону стоит сказать спасибо родителям, что они не просто родили, но и не пришибли ни одного из близнецов – умилительных, талантливых, но, скажем так, шебутных мальчиков – ещё в раннем детстве, потому как всю жизнь рядом с ним (или хотя бы неподалеку) есть Фабиан, свидетель практически всех самых важных событий в жизни Гидеона (и наоборот). Что-то хочется вспоминать и вспоминать, рассказывая на пару в лицах, что-то здорово бы забыть, но ведь Фэб всё равно напомнит. У братьев было относительно безоблачное детство, и старшая сестра Молли, с которой у них была вроде бы приличная разница в возрасте, пусть и ворчала, но с удовольствием опекала малышей. Впрочем, стоило им в десять лет стать дядьками, как они сразу заважничали, и, видимо, именно с этих пор старались всячески помогать сестренке по мере возможностей, притом оба прониклись уважением к старине Артуру, их глубокоуважаемого зятю, и защищали его от всех нападок родственников, как могли. Как можно было ожидать, в Хогвартсе Пруэттам по-прежнему было нескучно – Гидеон и Фабиан умели находить себе если не дело, то, по крайней мере, занятие. На Гриффиндоре им было самое место, несмотря на то, что Гидеон в поезде пытался убедить брата, что скоро они оба будут носить элегантные сине-серебряные галстуки, зря они, что ли, столько лазили по отцовской библиотеке. Каково же было состояние Деона, когда Шляпа без тени сомнения определила Фэба на Гриффиндор… Гидеон, кажется, еле дошел до этой проклятой табуретки, но дальше, слава Мерлин, Сортировщица не стала его мучить: едва коснувшись тогда ещё рыжеватой головы, она уже завопила вердикт, и он скорее ломанулся к заветному столу. А вскоре и вовсе оказалось, что в тот день членами гриффиндорского братства стало внушительное количество отличных ребят. Учились Пруэтты упорно, с огоньком, - держали планку, но для Гидеона сидение в библиотеке перестало быть таким же привлекательным, как в детстве, приходилось терпеть и отважно бороться. В тот момент он проникся к Сортировочной Шляпе огромным уважением: Рейвенкло и правда был бы громадной ошибкой, зато Гриффиндор относился к талантам с радушием, но приветствовал и активность, которую близнецы по-честному проявляли. Правда, на фоне своих однокурсников, четверки Поттер-Блэк-Люпин-Петтигрю, Пруэтты были совсем не хулиганы, тем более, что потерянные баллы старались возмещать с запасом. И потом, творить, экспериментировать, рисковать – это не стыдно, стыдно – это когда Молли поймала младших братьев за попыткой курить отцовскую трубку (по дикому кашлю обнаружить юных курильщиков было, прямо скажем, нетрудно), сделала строгое лицо и отчитала, как только она одна это умела. Близнецы прошли сквозь СОВ, ЖАБА и медные трубы (некоторые коридоры Хогвартса напоминали трубы по меньшей мере запахом), и Мерлин знает, что бы каждый из них решил делать дальше, если бы не началась война и они не сочли своим долгом вступить в ряды авроров, а немного позже и в Орден Феникса. Гидеон, например, ужасно хотел бы попутешествовать по магическим сообществам разных частей света и посмотреть Китай, Африку, Австралию. Что ж… отложим до светлого будущего. »Известные родственники: Фабиан Пруэтт – брат-близнец, стажер аврориата Молли (Пруэтт) Уизли – старшая сестра, домохозяйка Артур Уизли – зять, сотрудник сектора борьбы с незаконным использованием изобретений магглов Уильям, Чарльз, Персиваль, Фред и Джордж Уизли – племянники Лукреция (Блэк) Пруэтт – мать Игнатус Пруэтт – отец 6. Персонализации: »Патронус: сокол »Боггарт: мертвые родные »Дементор: с недавних пор – то, как Фабиан во время боя вдруг оказался отрезан с крохотной группкой других волшебников от основного отряда авроров, и Деон не мог ничего сделать. »Зеркало Еиналеж: на данный момент – они с Фабианом добрались до Вольдеморта и победили его, мир спасен. 7. Дополнительно - как порядочный любитель квиддича, имеет свои предпочтения: болеет за американских «Йеллоустонских Йети» и за родных «Хайлендских Кабанов», которые не бог весть что, но свои же, родные; - факт: Гидеон ладит с гоблинами, то есть они ворчат, но глазами не сверкают, даже отвечают на его реплики, так что сами понимаете, кто ходит в Гринготтс, а оттуда ещё заскочи в аптеку, продуктовый, передай миссис Перкинс из кофейни вот этот сверток, да, возьми с собой Билла, он болтается без дела, пора бы ему учиться вести себя в серьезных учреждениях, только, ох Мерлин, Гидди (- оох, бабуля, Гидди – только для тебя, не используй эту привилегию почем зря!), не бухти и не смотри так на брата, он ещё должен разобраться с полтергейстом на чердаке, а потом я что-нибудь придумаю; - единственное «сложное» блюдо, которое Гидеон вкусно готовит – это шашлык, но только если Фабиан мариновал мясо. 8. Личная информация Zoe Wing&Co
Alastor Moody: Alastor Gordon Moody ВОЛШЕБНИК | WIZARD I. ЛИЧНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ✔ Имя: Alastor Gordon Moody | Аластор Гордон Муди ✔ Дата рождения | возраст: 02.04.1942 | 37 лет ✔ Род деятельности | факультет, курс: глава Аврориата II. ВНЕШНОСТЬ ✔ Занимаемая внешность: Ewan McGregor ✔ Общие параметры: рост – 179 см; поджарый; волосы русые, с рыжиной; глаза серо-голубые. ✔ Отличительные черты: Представьте себе не так чтобы слишком высокого, но немаленького роста мужчину, пусть не атлет, но в костюме наверняка смотрелся бы статным. У него вроде бы простое, но очень приятное лицо: широкий лоб, рыжеватые брови, серо-голубые глаза, крупный нос, умильные щеки (на правой, под глазом, поместилась родинка), тонкие бледные губы, подбородок с ямочкой. Достойна упоминания и его пышная копна волос, с которой, вероятно, владелец справляется с большим трудом. Забавно, какие штуки иногда выкидывает природа: именно так выглядел бы Аластор Муди, если бы вел другую, далекую от быта аврора жизнь – изначально довольно привлекательная внешность, принадлежи она кому другому, сослужила бы ему добрую службу, а досталась человеку, который, ввиду образа жизни, но прежде всего, очевидно, в силу характера, практически уничтожил то, что было в тех выигрышных исходных данных. Вернемся к началу, учитывая все то, что разделяет того, возможного Аластора и Аластора реального. Итак, это мужчина не слишком высокий, но и далеко не низкий, не атлет и вряд ли будет смотреться очень статным, поскольку не носит костюмов. Однако в его движениях – а ведь у этого человека кусок дерева вместо правой ноги – чувствуется ловкость, внутренняя сила, и когда он идет, то слегка наклоняется всем корпусом вперед, как если он всегда стремится к какой-то определенной, одному ему видной цели. Все лицо испещрено шрамами (пока, впрочем, нос цел, на месте оба глаза) и выглядит не слишком-то располагающе, особенно вкупе с почти всегда нахмуренным лбом, не говоря уже о знаменитом взгляде Муди (испытывающий, с прищуром, пронизывающий человека насквозь – впрочем, пока это только фигура речи), за который он был награжден прозвищем, прилипшим к аврору ещё задолго до того, как у него появился искусственный глаз. Муди умеет улыбаться, но и здесь кроется подвох: если он улыбается, не открывая рта, то с вероятностью семьдесят пять процентов это действительно улыбка, однако если на его лице вдруг нарисовалась широкая, неподвижная улыбка, показывающая все зубы, и верхние, и нижние – что ж, следует, как минимум, очень, очень насторожиться. Вот шевелюра у него действительно выдающаяся - сколько раз подпаливали, обривали, чтобы было удобнее наносить мазь на раны, ничего его рыжевато-русые, уже с проседью волосы не берет. Аластору некогда превращать их в прическу, это ведь ещё большая роскошь, чем ежедневное бритье, которым Муди часто пренебрегает. Порой аврорские операции включают в себя этакие шпионские игры – внедрение, маскировка, – и Муди был признанным мастером в этом деле. Приложив некоторые усилия, он способен был преобразиться в другого человека, притом не только внешне, с помощью Оборотного зелья, но и перенять походку, интонации (и, может быть, даже стать тем самым Муди из несуществующей вселенной, что был описан первым). Раньше он нередко выполнял эту часть работы, но сейчас Аластору, несмотря на все его шрамы и увечья, а может быть, даже именно из-за них, комфортно только в собственной шкуре, ему всё тяжелее абстрагироваться от самого себя, а значит, он запросто способен провалить дело – и сегодня Муди разве что помогает другим в подготовке к подобным заданиям. III. ХАРАКТЕР ✔ Сильные стороны | слабые стороны: Сильные: смелость, упорство, преданность делу всей жизни и товарищам (именно в этом порядке), обостренное чувство справедливости. Слабые: резкость, вспыльчивость, упрямство, абсолютная помешанность на работе, периодическое исчезновение чувства юмора, стремительно развивающаяся паранойя. ✔ Особенности характера: Об Аласторе Муди в последнее время много говорят, особенно те, кто не так хорошо его знает. Изредка кто-нибудь пытается донести до него разговоры из курилки или буфета вроде таких: - Cэди, Сэди! Представляешь, только что, вот буквально минуту назад, сам Аластор Муди, Аластор Гордон Муди, Мерлин мой, живая легенда, человек, засадивший за решетку не меньше полусотни Пожирателей и их приспешников, тот самый «Грозный Глаз» Муди, про него и Скитер писала, что он храбрец, каких не видывал свет, так вот он только что стоял на этом самом месте, где ты стоишь, и что-то говорил – не знаю, что, я был слишком ошарашен тем, что он вообще разговаривает со мной, – а в конце прибавил «откуда вы только беретесь на мою голову», наверное, там было «откуда вы только беретесь на мою голову такие талантливые парни», но я отвлекся и не расслышал, потому что, ты только представь, он посмотрел на меня, как он умеет, ободряюще, проницательно и с участием, в восхищении покачал головой и ушел! Куда? В правую дверь, беги, ещё догонишь! - Кэти, налей мне кофе, покрепче, перебить вкус встречи с поклонником великого Аластора Муди. Поразительно, как можно настолько погрязнуть в обожании, чтобы не замечать очевидного: Муди – псих, каких свет не видывал, не зря Рита Скитер про него так и написала. Орет, как ненормальный, стоит на секунду отвлечься на совещании, причем он ведь наверняка знает, из-за чего – не могу перестать думать, как там мама и малыш Джонни, они только недавно перебрались в Ольстер, там сейчас спокойнее – но в итоге из-за его «Постоянной бдительности!!» мы теряем те самые драгоценные минуты, за которые мы могли бы поймать его полсотни Пожирателей Смерти. Настоящий параноик: перед тем, как войти в кабинет, полчаса топчется на месте, водит палочкой, и ты бы видела, какую рожу делает и какие отпускает замечания, если его нечаянно потревожишь. Или вот: недавно чей-то домовик уронил железный поднос на мраморный пол, понятно, какой стоял грохот, и наш доблестный начальник кинулся на пол, одной рукой закрыв голову, а другой целясь в домовика палочкой. Это ещё не всё, подожди, расскажу тебе, что он отчебучил в выходные – кстати, он заставил нас всех дежурить в выходные… Как будто Муди сам не знает об этих разговорах. Впрочем, он вполне удовлетворен (не доволен, но именно удовлетворен) сложившейся репутацией, как ни странно, она часто бывает ему полезна, притом как положительная, так и, даже чаще, дурная её сторона. Но если ожидать от каждого человека поступков исключительно согласующихся с его репутацией, вряд ли можно считаться достойным аврором или хотя бы просто трезвомыслящим человеком. Что ж, первое, что необходимо уяснить, когда мы говорим об Аласторе, это то, что он фанатично предан тому, что он делает. Его работа – это его жизнь, без полумер и оговорок, и из этого, вероятно, вытекает и всё остальное, что о нем вообще возможно сказать. Определяющей чертой Аластора всегда было его чувство правильного: он никогда бы не сделал того, что не посчитал бы верным, так что в драки этот парень начал влезать рано. Трудно, однако, назвать его человеком, делящим мир лишь на белое и черное: Муди не чурается связей с далеко не самыми законопослушными представителями магического сообщества, ворами, мошенниками, и они нередко предоставляют ему необходимую информацию и даже свои услуги, но при этом среди них Аластор известен как «честный коп», его принципиальность вызывает должное уважение. Муди точно знает: не всегда люди виноваты в том, что бедны, а нужно кормить старушку-маму, трех маленьких братишек и крошку-сестренку, более того, именно он пристроил кое-кого из таких молоденьких парнишек на работу со стабильной зарплатой (благо, круг знакомых Аластора обширен) и, в общем-то, наставил на путь истинный. Вот кого Муди ненавидит, так это подонков, и он готов положить жизнь, да что там, он уже положил свою жизнь на то, чтобы засадить за решетку всех их до единого, будь то Пожиратель Смерти или урод, укокошивший подружку, потому что та прятала от него бутылку. Важно отметить: засадить за решетку, не убивать. Он пошел на эту работу, чтобы защищать, а не казнить, кто он такой, чтобы лишать жизни – оставим эту привилегию Визенгамоту. К тому же, старые добрые дементоры делают пребывание в Азкабане в тысячу раз хуже, чем смерть. В отличие от многих своих коллег, Аластор предпочитает держаться от политики подальше, во всяком случае, пока это не касается каких-нибудь восхитительных реформ в Аврориате или чего-то действительно важного (хотя, вероятно, назначение радикала на пост Министра Магии все-таки войдет в это важное). Ярые оппозиционеры пеняют ему на это: «прислужник системы», «министерский пес» - это ещё самое мягкое из того, как они о нем отзываются. И в этом есть немалая доля правды, ведь сколько бы Муди не спорил с власть имущими – а спорить, если по делу, он любит, притом ему нет особой разницы, с кем спорить, с начальством ли, с подчиненными, он вообще обычно мало обращает внимание на субординацию, – сколько бы не настаивал на своем, чуть ли не силой добиваясь от них справедливых решений, что бы с ним стало, если бы он ушел из Министерства, из Аврориата? Быть главой, по сути, главного военного подразделения – немалое подспорье для члена Ордена Феникса. Впрочем, дело даже не в этом. Что бы стало с его друзьями, учениками – с его самыми близкими людьми, вернее, что бы стало с ним без них? Он нужен им, а ему необходимо быть нужным. Характер у Аластора тяжелый, он всегда на взводе и в рабочем процессе он постоянно грозится, язвит, говорит очень обидные вещи, он ставит ультиматумы, но Муди привязан к своим подопечным, готов защищать своих товарищей и любому за них глотку перегрызет. Мальчики ли, девочки ли (хотя в этом плане Аластор немного шовинист – несмотря на уйму достойных примеров, он до сих пор придерживается мнения, что аврорство – неженское дело), ровесники или даже старше, это его люди, он за них в ответе. Аластор неплохой педагог, хотя не секрет, что периодически у него начисто пропадает чувство юмора, он категоричен в суждениях и даже деспотичен («Не хочешь, не можешь? Тогда с чего ты решил, что вообще на что-то годишься?»). Любопытно, кстати, что Аластор довольно рано, едва ли не после первых полутора-двух лет службы, стал одним из числа наставников, которых приставляют к аврорам-новобранцам. Очень недолго, кстати, его ученики думали о мизерной разнице в возрасте со своим преподавателем: во-первых, Муди умеет загрузить по самые уши, размышлять о всяких мелочах некогда; во-вторых, он всегда был готов принимать ответственность, и это в каком-то смысле сильно его старит (он ведь, в сущности, ещё довольно молод – всего 37 лет, – но Аластор всегда ощущал и вел себя, как старший, так что, очевидно, дело далеко не в физическом возрасте), однако и от других мужчина ждет такого же серьезного к делу отношения. Война идет, и почти каждый день Муди узнает о гибели ещё одного своего, которого он не смог уберечь – их семьи скорбят, потеряв отца, мать, сына или дочь. Муди старается поддерживать их, как может, разумеется, не афишируя, – заходит проведать, помогает деньгами. Есть среди этих семей и такие, кто винит в произошедшей трагедии не Пожирателей Смерти, а начальника Аврориата – не успел, не предостерег, и сам остался жив, когда их родной человек пожертвовал жизнью во имя идеи. Муди ничего не отвечает на эти обвинения, но нет, брать вину на себя, снимая таким образом её бремя с каких-то ублюдков, он не станет, это шаг в пропасть, из которой не выбраться. Однако скольких уже потерял Аластор Муди и ещё потеряет? Он помнит каждого, помнит имена, лица, помнит, за что ругал, чем втайне гордился, и с каждым днем Аластор все яростнее погружается в работу, пытаясь, наверное, заполнить пустое место в сердце. Порой они ему снятся, совсем как живые, но ему гораздо спокойней спать без сновидений, только спит в таких случаях Аластор не как младенец, а как убитый. Видимо, благодаря инстинкту самосохранения он научился не копить горечь, не заливать её виски, а перерабатывать в рвение, одержимость работой и черствость, достойную любого старого пирата (с пиратом Муди нередко сравнивают – деревянная нога, лицо в шрамах, а когда-нибудь сходство дополнится ещё и потерей глаза). Потом, спустя много лет, постарев, в мирное время он так и не сможет приспособиться к тому, что то, что он считал своей целью в жизни, вроде как выполнено, феноменальная память обрушится на него, и он станет капитаном корабля-призрака… до следующего шторма. Но пока у него есть вполне ясное предназначение в жизни, и до поры до времени это снимает все вопросы. Пусть работа поедает его – о параноидальных замашках Аластора всем известно, и они только прогрессируют, но пока такое время, кто может его осуждать, ведь даже если Муди и ошибается, и никакой опасности нет, сейчас-то всем понятно, что осторожность не бывает лишней, – но что бы с ним стало, если отнять у него эту работу? Если отнять у него жизнь?
Alastor Moody: продолжение IV. БИОГРАФИЯ ✔ Место рождения: Шотландия, район Абердиншира ✔ Чистота крови: нечистокровный ✔ Родственники персонажа: Гордон Муди – отец, нечистокровный волшебник, умер. Портия Муди (МакКларен) – мать, нечистокровная волшебница, умерла. ✔ Значимые жизненные события: Когда у них родился сын, Гордон Муди приближался к пятидесяти годам, его жене, Портии, как раз незадолго до рождения малыша исполнилось сорок два, так что Аластор был поздним и, в целом, долгожданным ребенком. Всего лишь «в целом» - потому что на его появление не слишком надеялись: Гордон и Портия поженились, будучи взрослыми, зрелыми людьми (это случилось где-то за пять лет до рождения Аластора), которые после лет одиночества встретили свою вторую половину. Звучало бы наигранно, если бы не было правдой: чтобы удостовериться, достаточно было увидеть, как потом, спустя годы, после нескольких десятков лет брака, они, держась за руки, прогуливаются в парке, смотря друг на друга с трогательной нежностью. Портия и Гордон были друзьями, родственными душами и неизменной опорой один для другого – на самом деле, было не так много людей, на которых им бы ещё можно было рассчитывать, и на момент рождения Аластора близких родственников у них не осталось, круг друзей за годы сузился до нескольких человек. В прошлом Гордон слыл довольно популярной в обществе личностью: он был мастером магической дуэли. Не пожелав в юности связывать свою жизнь с государственной службой, он смог найти своему умению иное применение, и так Гордон стал давать частные уроки нуждающимся. Поначалу это были бывшие однокурсники, вступившие в ряды волшебных правоохранительных органов (нередко Муди натаскивал их перед проверками, чтобы не дать товарищам ударить в грязь лицом перед начальством), и владельцы питейных заведений, желавшие изучить пару-тройку действенных заклинаний, чтобы быть готовыми в случае чего защитить свой паб, ведь никогда не знаешь, когда пригодится грамотно наколдованный Ступефай, такой, чтобы не покалечить, но хорошенько припугнуть. Кто-то посоветовал Гордону расширить «ассортимент», он, поразмыслив, послушался и не прогадал – куда более востребованным оказались не его дуэльные навыки, а искусность в бытовых заклинаниях, которым Муди был готов обучить любого, независимо от возраста. Гордона порой приглашали и в дома некоторых знатных волшебных родов, тем более, что хоть семейство Муди не было чистокровным, но, при желании, и у него можно было обнаружить долгую и достойную историю (большую часть которой для Гордона как-то раскопал знакомый архивариус, изрядно присочинив там от себя из благодарности за то, что Гордон вместе с ним с месяц терпеливо осваивал Акцио). А потом, видимо, всё сложилось одно к одному: Гордон, несмотря на то, что неплохо адаптировался к окружающему его обществу, так и не смог почувствовать там себя комфортно, да и возраст брал свое, и, решившись как-то после длительного перерыва дать мастер-класс в Аврориате, Гордон вдруг осознал, что потерял сноровку. К тому времени он заработал достаточно для удовлетворения своих скромных запросов, первый брак, заключенный скорее из чувства того, что когда-нибудь же нужно было ему жениться, быстро изжил себя и давно остался в прошлом, и вот уже ничто не держало его в Лондоне, бывшем ему пристанищем больше двадцати лет. Гордон возвратился домой, в родной Абердиншир. Он поселился на отшибе небольшого магического поселения, буквально десятка в два, а то и меньше, домов, где была своя достопримечательность – вход в целую сеть подземных пещер, в которых в незапамятные времена гнездовалось драконье семейство – а недавно ещё и паб появился, словом, жизнь била ключом. Там, растолковывая великовозрастному хозяйскому сыну, почему нельзя использовать Пиро, чтобы разогреть глинтвейн, Гордон однажды и познакомился с Портией МакКларен, приехавшей изучать для своей научной работы какие-то реликтовые волшебные растения, произраставшие в тех самых пещерах. Что ж, научную работу она отослала совой, а сама сначала задержалась, потом осталась, и очень скоро началась история семейной жизни супругов Муди, их крепкого каменного, но при этом чрезвычайно уютного двухэтажного дома, вылазок на выходные в Лондон и Хогсмид, их камерного счастья, и жаль лишь только, что эта история не началась раньше. Родители любили Аластора и, будучи людьми неопытным в том, что касается того, как растить детей, воспитывали его по наитию, взяв за основу принцип относиться к своему ребенку прежде всего как к другу, не сковывать его нотациями, но объяснять сыну свою точку зрения на те или иные его поступки и давать понять, что они всегда, несмотря ни на какие обстоятельства, будут его любить – конечно, они будут и волноваться, и переживать, и пытаться уберечь его, но они же его родители, они не могут по-другому. Что ж, быть может, это правда, что в каждом малыше характер заложен уже при рождении, ведь в других семьях с такой демократической и, кажется, чуть ли не идеальной политикой воспитания мог вырасти и чудесный, нежный и чуткий сын, и баловень и дурень, цепляющийся за родительский подол, и не знающий меры эксплуататор родительской любви и доверия. А Аластор всегда был настолько самостоятельным и как-то естественно знал, что хорошо, а что плохо, что в какой-то момент осознал, что его родители, замечательные и несколько наивные люди, нуждаются в заботе и поддержке куда больше, чем он сам, и Аластор на каком-то этапе словно поменялся с ними местами, став их тылом и защитой. Это не было вынужденной мерой, просто таким уж ответственным, верно, он родился. Аластор с детства был окружен магией, в их доме, да и во всем поселении, делом это было обычным, а благодаря отцу мальчик начал изучать теорию заклинаний задолго до покупки палочки, тем более, что в его способностях никогда не сомневались – свое первое волшебство парнишка сотворил, когда ему ещё не было трех, заставив холеного черного кота с соседского двора сменить окрас на канареечный и светиться ровным светом. Хотя родители не смогли дознаться у сына, как это получилось (тогда он и сам не понял, а потом помнил этот эпизод только со слов Гордона и Портии), но это определенно было как-то связано с фразой «да и как отыскать черную кошку в темной комнате», оброненную отцом накануне, и природной пытливостью ума юного Аластора, не любившего вопросов без ответов. Кот, кстати, со временем несколько померк, однако его так и не удалось перекрасить обратно, воистину сила детской стихийной магии вкупе с недетским упрямством – непобедимая сила. Прибытие надписанного изумрудными чернилами письма не стало для мальчика сюрпризом, но от этого событие не было менее значительным – мало того, что он чудом выжил после той порции пирога, которую впихнула в него счастливая мать, так ещё и отец пообещал, что Аластор сам сможет выбрать любой подарок на День Рождения, когда состоится их грандиозный поход в Косой переулок за учебниками и волшебным инвентарем. Было, правда, и обстоятельство, здорово омрачившее радость младшего Муди: его сосед, ровесник и лучший друг Дэррил, тоже сын волшебников, не получил заветного письма. Так Аластор узнал о существовании сквибов, а заодно Дэррил постарался разъяснить ему тонкости обращения между чистокровными, нечистокровными, полукровными и магглорожденными волшебниками, горько добавив что-то вроде «тебе в жизни пригодится, Ал». Вообще-то обычно Муди схватывал знания на лету, но в благодарность за такую науку еле сдержался, чтобы не дать другу крепкого тумака, впрочем, в доступных выражениях донеся до Дэррила свое отношения ко всей этой системе. Дэррил был одним из немногих близких друзей-ровесников Аластора, он даже уговорил Муди стать его свидетелем на их свадьбе с одной очаровательной ирландской волшебницей – да уж, погуляли они там неплохо, Муди ещё мог в торжественных случаях пить из бокалов, и нога была целехонька, хотя танцевал он и тогда не очень эстетично, зато с огоньком. Теперь всё это «старые времена», которые копятся и копятся в голове Аластора: Дэррил погиб девять лет назад, ушел из дома и не вернулся, а спустя несколько дней маггловская полиция нашла его тело, но дело не завели – вскрытие не показало насильственной смерти, Дэррил был полностью цел и здоров, не считая того, что был мертв. Муди пытался начать официальное расследование по министерской линии, но не сумел получить разрешения, ведь никаких доказательств тому, что смерть наступила в результате действия Запрещенного заклятия у аврора не было, кроме того, у сквиба («сквиба, Аластор, не мага», - мягко намекнули в Министерстве) Дэррила, мирно жившего на два мира, не было ни врагов, ни сколько-нибудь серьезных недоброжелателей. Тогда Аластор стал заниматься расследованием в свободное время, но вскоре вдова, не разделявшая уверенности Муди, попросила его оставить поиски, позволить другу покоиться с миром, и мужчине пришлось подчиниться. Вот только голова Муди не выносит незаконченных дел, и до сих пор, просматривая отчеты, он в том числе (голова у Аластора, надо признать, переваривает поистине колоссальное количество дел сразу, каждому в ней находится свой участок) ищет и подсказки, способные пролить свет на давние события. Тогда о существовании организации чистокровных волшебников под предводительством Лорда Вольдеморта мало кто знал, но и сейчас, располагая огромной базой свидетельств и признаний, Аластор не может найти улик. Но, откровенно говоря, было бы ошибкой сказать, что это конкретное неразрешенное дело изо дня в день мучает мужчину – нет, он и впрямь позволил другу покоиться с миром, но это не мешает ему быть настороже и держать некоторые детали в памяти. К тому же, если это действительно дело рук Пожирателей Смерти, более чем вероятно, что Муди уже поймал мерзавца, и при его непосредственном участии тот уже получил своё пожизненное в Азкабане. Так или иначе, ещё только 1953 год, и юный Аластор становится учеником Хогвартса. Шляпа без долгих раздумий определила его в Гриффиндор: ненормальная храбрость и жажда справедливости были у мальчика всегда, а вот понимание необходимости упорного труда и умение думать прежде, чем делать, пришли позже, когда он со свойственной гриффиндорцу решительностью определил собственное будущее – Аврориат. Надо сказать, в немалой степени к этому выбору приложил руку некий Альбус Дамблдор, радушно встретивший Аластора в своем кабинете, после того, как юному Муди, стараниями отца освоившему программу первого курса куда раньше положенного, стало скучно, и он почти был готов встать на скользкий путь постоянного драчуна-во-благо. Что ж, беседа возымела действие, Дамблдор убедил мальчика, что судить, кто хороший, а кто плохой – не его дело, хотя в целом желание помочь – это желание похвальное. Тогда, в общем-то, директор и завербовал Аластора в ряды своих самых верных соратников, разве что Муди никогда не нравились засахаренные лимонные дольки, он всегда был больше по части доброго куска мяса с жареной картошкой. Всё то время, что Аластор провел в Хогвартсе, Дамблдор приглядывал за ним, более того, он даже лично обучил молодого человека некоторым полезным заклинаниям, среди которых, кстати, было и заклинание вызова Патронуса. Надо сказать, среди сверстников Муди так и не завел настоящих друзей, только хороших знакомых; он, не отталкивая людей, тем не менее, держался несколько обособленно – да, всегда был готов помочь, если нужно, но ни в каких кружках не состоял (хотя Слагхорн, видя расположение директора к способному юноше, однажды попытался затащить Муди в «Клуб Слизней», но получил решительный отказ), в сборную факультета по квиддичу не стремился, в компании пусть не терялся, но вряд ли его можно было назвать балагуром и заводилой. При таком раскладе Аластор чувствовал себя довольно комфортно – как знать, возможно, для него количество людей настолько близких, чтобы ощущать их неотъемлемой частью себя, было заранее ограничено высшими силами, а может, таковых людей в действительности не было, либо же, и это, пожалуй, ближе всего к истине, они были, но сменяли друг друга, только места в сердце занимали с каждым разом чуть-чуть меньше. С блестящими оценками закончив Школу Чародейства и Волшебства, Аластор был принят на работу в Аврориат – интересно, кстати, что изначально он попал в ряды хит-визардов, и только спустя год перевелся в авроры. Что и говорить, Аластор Муди был создан для этой службы, и необходимые навыки приобретал с поразительной скоростью. Он поселился в Лондоне, в скромной квартирке рядом с Косым переулком, и, надо заметить, мгновенно освоился в большом городе, исходив с патрулями сначала всю магическую его часть, а потом, в свободное время, изучая и маггловскую (для маскировки Аластор даже одевался в маггловскую одежду, но, конечно, в своем ветхом, 30-х годов, раздобытом за полцены тесном коричневом костюме-тройке с модой здорово промахивался). Да, шумный город стал ему куда роднее тихой деревни, притом, взрослея, старея, Аластор, сколько бы не грозился отставкой и не делал вид, что мечтает о тишине и покое, совершенно не ощущал пресыщенности городской жизнью, наоборот, он был своим в этой запутанной лондонской биосистеме. Потом, когда война закончится, а он уйдет на пенсию, Муди убедит себя, что ему необходима спокойная жизнь где-нибудь в дальнем пригороде, где он отдохнет от бесконечной борьбы, насилия, судов, сменяющих друг друга, что он, в конце концов, заслужил это – и начнет постепенно чахнуть в захолустье, в котором добровольно себя заточит, но это уже несколько другая история. К слову о других историях, раз уж так или иначе придется заводить этот разговор – большой город, множество людей, так что же с личной жизнью Аластора, неужто ни одной прекрасной даме не нашлось места подле храброго аврора? Ответ прост: бывало и такое, дама была, и не одна, но место каждой находилось очень ненадолго. Аластор отнюдь не монах, но все его связи кратковременны, без романтики и, в общем, без особого пыла, да и о каких отношениях может идти речь, когда мужчина женат на своей работе, она занимает все его помыслы, и он предан ей без остатка. Когда Аластору было двадцать три, тихо, во сне, ушла его мать, он даже не успел с ней попрощаться, а отец тяжело заболел и, как ни выхаживал его Аластор, умер спустя полгода, не сумев справиться с жизнью без обожаемой Портии. В Министерстве молодой человек никому и словом не обмолвился, разве что, едва ли не впервые за всё время службы, попросил отпуск за свой счет. Аластор тяжело переживал смерть родителей, но, впрочем, ей не удалось подкосить его и стать моментом, когда он мог бы разозлиться на судьбу и сойти с выбранного пути – нет, Аластор знал, что родители приняли его выбор посвятить свою жизнь Аврориату, даже притом, что каждое утро раскрывали «Пророк» с тревожным чувством, они знали, что, в отличие от них, сын всегда уверен в том, что делает, и уважали это в нем. Смерть родителей ещё сильнее сблизила его с Дамблдором, который очень поддерживал молодого человека в тот период, и именно после их бесед той поры Муди начал называть профессора Альбусом, узнал кое-что и из его собственной истории и в какой-то момент понял, что у него есть не только мудрый учитель, но и хороший друг. Вернувшийся в Министерство Аластор практически ничем не отличался от того, что уходил на перерыв, разве что он кинулся в работу с ещё большим остервенением, чем прежде, и до сих пор не может остановиться. Около четырех лет назад началась борьба с Пожирателями Смерти, и теперь авроры уже знали врага в лицо (увы, больше в переносном смысле). К тому времени Муди, чья деятельная натура не могла не привлечь к себе внимание не только общественности, но даже и неторопливых административных служб, поднялся по службе до главы оперативного отдела, поста, для которого он, уже будучи опытным аврором, был буквально создан. Где-то с год назад, может, больше, в Аврориате случился большой скандал – действующий глава подразделения, оказалось, был под действием заклятия Империус, из-за чего сорвалось несколько крупных операций, были и жертвы. Министерским чиновникам ничего не оставалось, кроме как назначить на должность главы Аластора Муди, которому авроры, несмотря на его нелегкий характер, определенно выказывали доверие. Аластор никогда не был карьеристом, но в повышении, несмотря на свалившуюся на его голову бюрократию (ответственности он никогда не боялся, но вот бумажки, силу которых Аластор, увы, хорошо представлял, попортили ему немало крови) безусловно, были и определенные плюсы, ведь теперь он осведомлен абсолютно обо всех проводимых Аврориатом операциях и может координировать все действия так, чтобы превратить неповоротливую правоохранительную машину в слаженно и эффективно работающий механизм, кроме того, теперь Аврориат и Орден Феникса могут действовать не наперекор, а в дополнение друг другу. Однако перевеса в их сторону, увы, по-прежнему нет, каждый день становится известно о новых жертвах, а тут ещё Радикалы… нет Аластору покоя. Да и хочет ли он его вообще? V. ДОПОЛНИТЕЛЬНО ✔ Патронус | боггарт персонажа: Патронус: белоголовый орлан (по взгляду этой птички сразу становится ясно, почему патронус Аластора принимает именно такую форму) Боггарт: он сам, обезумевший, с бешеным взглядом, направляет палочку на беззащитную, возможно, находящуюся без сознания фигуру – это человек в черной мантии, его лица не разглядеть – и произносит Смертельное заклятие. Муди никогда бы не лишил человека жизни, если бы это не было необходимо для чьего-то спасения, но боится, что однажды, выследив Пожирателя Смерти и точно зная обо всех тех ужасах, которые тот творил, он сорвется и превратится в мстителя. ✔ Волшебная палочка: 15,2 дюйма, железное дерево, перо феникса ✔ Наличие других артефактов | животные: Артефакты: - всевозможные приборы-детекторы темной магии: вредноскопы, Детектор Лжи, Проявитель Врагов; - несколько мантий-невидимок (не как у Джеймса Поттера, а обычных, быстро изнашивающихся и теряющих волшебную силу со временем); - магический сундук, в котором семь замков, и каждый открывает свое отделение: так в первом отделении – волшебные книги, во втором нашел приют всякий хлам, вроде сломанных вредноскопов, перьев и скомканных пергаментов, а вот, например, в седьмом, самом большом по размеру, можно даже перевозить заключенных (когда-нибудь Аластор, увы, на собственном опыте убедится в надежности этого отделения сундука); - походный посох, подаренный Муди Дамблдором после того, как аврор потерял ногу. Помимо использования по прямому назначению (как костыль), посох, в котором заключен магический заряд, может быть и оружием, если Аластора разлучат с волшебной палочкой – впрочем, артефакт тонкий, полностью заряд восстанавливается небыстро, так что мужчина не носит с собой посох ежедневно, только по особым случаям. Животные: Сириус Блэк нет ✔ Дополнительные сведения: - чертов блестящий аврор: силен и в оборонительных, и в атакующих заклинаниях, в невербальной магии, в Полетах (во всяком случае, может управлять метлой и вести бой одновременно), в маскировке, обнаружении ловушек, словом, в борьбе с темными силами – не зря говорят, что именно Аластор Муди заполнил едва ли не половину камер Азкабана; - малообразован в то, что не касается сферы его деятельности, которая пусть и обширна, но далеко не всеобъемлюща. Аластор практически ничего не смыслит в большинстве маггловских наук (как естественных, так и гуманитарных), а ещё он довольно неуютно чувствует себя там, где требуется знание правил этикета (что какого-нибудь утонченно-аристократического, что элементарного свода правил поведения за столом – о том, как ест Муди, можно слагать легенды, а для воспитанных детей и страшные сказки), это не его территория; - цепкая память на лица; - слух, как у летучей мыши – вероятно, если бы Муди знал о существовании ковбойского кино и присутствии там персонажа-индейца, прикладывающего ухо к земле и слышащего вражеский отряд за несколько миль… вероятно, он бы никак не проассоциировал этого индейца с собой. Зато его магглорожденные подчиненные уже давно сделали это за него. - с недавних пор, а именно после того, как его попытались отравить, пьет только из своей фляги, ест только лично изготовленную стряпню (изрядно отощал и на этой почве тоже), либо же, но это большой секрет, приготовленную благонадежными людьми вроде Молли Уизли, у которых весь дом же пропах этой проклятой запеченной индейкой. - у Муди, ко всему прочему, ещё и catch-phrase есть: и если новички, услышав в десятый раз «Постоянная бдительность!», начинают демонстративно бурчать, мол, знаем, слышали, сколько можно, то прослужившие под началом Аластора немного дольше умеют по интонации, с которой он это произнес («Постоянная бдительность!», «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ, ЯСНО ТЕБЕ, МАККИННОН?!!!» и т.д.), определить и настроение главы Аврориата, и степень опасности грядущего дела, и что подарить ему на Рождество (может, ему нужен сироп для горла – как раз ранней осенью покупаете сироп, а потом до зимы проводите столько проверок на яды, сколько нужно, чтобы Муди его принял). ИГРОК | PLAYER ✔ Основный аккаунт на форуме: Зои Уинг
полная версия страницы